10 сентября в РФ пройдёт “единый день голосования”. Выбирать будут 21 губернатора (включая мэра Москвы), еще 5 “губернаторов” будут назначать или “избирать в парламенте”. Перезагрузят и 20 региональных парламентов. Кстати, избирательный цирк Кремль организует и на оккупированных территориях. В том числе с выборами “губернатора” и “областной думы” (не ожидали?) Херсонской области!
Наибольший интерес представляют выборы лишь в одном регионе. Речь идет о Республике Хакасия.Где до 2 сентября не было явного фаворита, а избирательный процесс проходил публично и подчёркнуто демократично. Вплоть до серии из четырнадцати (!) теледебатов между ключевыми кандидатами. Но ко дню голосования демократия сворачивается. И уже 3 сентября можно было с вероятностью 90% назвать имя будущего губернатора. Здесь проявились сразу несколько процессов — кремлёвский эксперимент с замером “реальных настроений” избирателя и игра сразу нескольких “башен Кремля”. Но обо всем по порядку.
Иллюзорная демократия и новый монополист в регионах
Кампания 2023 года по обновлению региональных элит пройдёт по уже обкатанному алгоритму. Группа “технократов” (Грефа-Кириенко) продолжает расставлять своих людей на регионы. Схема простая. Старый “губернатор” подает в отставку, на его место присылается парашютист (человек, не живший в регионе) с приставкой и.о. И, о чудо, через полгода он побеждает на “выборах”, вынося, в том числе, конкурентов-представителей местных элит. Думаю, излишне упоминать, что все и.о. перед назначением закончили курсы при РАНХиГС, называемые “школой губернаторов”. Программа была запущена 6 лет назад под личным патронатом Грефа. А с 2022 года по протекции Кириенко ректором Нархоза стал А. Комиссаров, который курирует проект “лидеры России” и является ответственным за кадры в группе технократов.
За прошедшие годы механизм отработан и функционирует как часы. Достаточно сказать, что на момент, когда я начинал писать доклад по российским элитам, “технократы” контролировали 28 регионов, когда презентовал (начало 2023) — уже 38. А по результатам осенних выборов цифра вырастет до 51 или 52-х.
Такой рост происходит за счет резкого уменьшения:
- сугубо “партийных квот” — регионы, где губернаторами были представители той или иной партии, равноудалённые от всех “башен Кремля”. Таких было немного — 8. После выборов останется 3;
- квоты “Роснефти”. За последние полтора года Сечин потерял контроль над 4 регионами из 6, которыми руководили его люди;
- регионов, которые можно было назвать “осколками настоящей федерации”. То есть областями, во главе которых стояли ставленники местных элит. Это число сократится с семи до четырех;
- “Газпром” также рискует потерять. Но немного — всего лишь одну область.
В 2022 году подход усилен в сторону “патриотизма” за счет использования “фактора Украины”. Сергей Кириенко является куратором кадровой работы на оккупированных территориях. И, как шутят российские политтехнологи, карьерная лестница идет через Украину. Естественно, речь не идет о перспективах местных кадров, стремящихся доказать верность Кремлю. Используется апробированный механизм парашютистов — человек, имеющий амбиции сделать карьеру в российских регионах, должен приехать на оккупированный юг Украины в командировку. Так сказать, поуправлять немного: от 3 до 6 месяцев. В результате Кремль отсекает от реальных рычагов управления и, что наиболее важно, денежных потоков местных колаборантов. С другой стороны, за счет краткосрочных назначений не дает молодым и голодным управленцам времени выстроить свою систему кормления на недавно оккупированной территории, где контроль за финансами затруднен.
После такой командировки человек получает назначение либо в регионы (от члена регионального правительства до и.о. губернатора), либо в ключевые министерства на уровень руководителя департамента.
Единственная “башня Кремля”, которая остается при своих — это группа силовиков. Но тут есть своя специфика: под их влиянием находятся нересурсные регионы, представляющие из себя либо военные базы размером с область либо проблемные национальные республики, где важна силовая (и репрессивная) компонента в управлении.
Но есть еще одна группа, позиции которой могут измениться. Это группа ВПК или “группа Чемезова”. Наиболее закрытая “башня Кремля”, в сфере интересов которой минимум представителей конкурирующих группировок. В том числе в вопросах финансов — деньги проходят через свои банки. И даже страхование работников подконтрольных предприятий идет через своих страховиков. А наличие ставленников в системе финансовых расследований (начиная от ФСБ и заканчивая Счетной палатой) позволяет не беспокоится насчет атак.
Но у Чемезова было слабое место — кадры и, как следствие, возможность расширения на регионы. В результате он за 2018-2021 годы потерял контроль над двумя (из пяти подконтрольных) областями. Но 2022 год внес свои коррективы. ВПК вновь всем нужен. И на этом фоне проявляется ситуативный альянс с “технократами” на единственных свободных и конкурентных выборах 2023 года в России. Речь идет о выборах главы Хакасии.
Проблема больше, чем Фургал (следы событий 2018-го в выборах 2023-го)
Выборы главы Хакасии были уникальны для избирательной кампании 2023 года. Среди четырех зарегистрированных кандидатов было два явных фаворита — теперешний руководитель региона, молодой коммунист Валентин Коновалов и депутат Госдумы от “Единой России” Сергей Сокол. В республике прошли уже 8 туров теледебатов. Не постановок, а настоящих дебатов, где кандидаты пытались представить свое видение развития региона. Работают социологи, дающие реальные цифры. Активны были кандидаты “второго порядка”, растягивающие голоса протестного электората (Молчанов от ЛДПР) и размывающих электоральное поле теперешнего главы региона (Грудинин от партии “Коммунисты России”).
Стоит отдельно упомянуть факт из новейшей истории: Коновалов отметился тем, что в 2018 году сломал схему и выбил из губернаторской гонки единоросса Виктора Зимина, руководившего регионом без малого десять лет и являвшегося ставленником местных элит. После проваленного первого тура Зимин, по совету Москвы, снял свою кандидатуру. А процесс передачи власти курировал теперешний “губернатор Севастополя” Михаил Развожаев.
Победа Коновалова вряд ли была катастрофой для Кремля — была задача устранить от власти мощную местную группировку, на которую, кроме всего прочего, имел колоссальное влияние Дерипаска. Коммунисты воспринимались как наименьшее зло. Чего не ожидал Путин, так это масштаба разгрома и унижения кандидата-“единоросса”. В некотором роде, в Хакасии в 2018 году произошла электоральная революция, которая по своему накалу превосходила выборы в Хабаровском крае, где победил Фургал.
Кстати, “проблема Фургала” стала для кураторов региональной политики в Кремле одним из дополнительных аргументов в пользу необходимости убрать Коновалова. И с конца 2019-го у молодого активного коммуниста начинаются проблемы. Его атакуют со всех сторон: представители группы Зимина (часть депутатов заксобрания, экономический блок правительства региона), люди Дерипаски (Совет муниципальных образований Хакасии) и, естественно, регулярно передаются “приветы” из Москвы.
Подходы к “проблеме Коновалова” коренным образом отличаются от действий Кремля в большинстве других регионов. Где идет “профилактическая беседа” с губернатором и тот подает в отставку. Если нет — аресты “за коррупцию” его ближайшего окружения. И в финале все же появляется упомянутое заявление. В Хакасии, на фоне протестов в Хабаровске, действуют более тонко, можно даже сказать “демократично” — пытаются обрушить рейтинг губернатора. Что получается неплохо — на начало 2023 года за отставку Коновалова выступало более 50% населения республики.
2018 год был последним, когда результаты электоральной кампании в регионах пошли не по плану. Не полностью, было всего лишь две неожиданности — Хабаровский край и Хакасия. И, в стремлении нейтрализовать проблему (в виде выборов реально популярного у населения главы региона) Москва действовала по двум абсолютно разным алгоритмам. В одном случае был использован репрессивный метод (как в отношении главы региона, так и его сторонников). Во втором — механизм дискредитации, с использованием демократических механизмов. Алгоритм, который, к слову, РФ активно совершенствовала и применяла на внешних рынках. В первую очередь для ослабления позиции властей в постсоветских странах.
Торжество и закат демократии в отдельно взятом регионе
Итак, подходим к электоральной кампании 2023 года. Губернатор выходит на выборы со слабой позицией. Но ключевой проблемой Кремля было отсутствие подходящих кандидатур на смену опальному коммунисту. Ни одна из “башен Кремля” не могла гарантировать беспроблемное выдвижение (и победу) своего человека. В результате против Коновалова начинают играть сразу три силы, создавшие ситуационный альянс — Чемезов, группа “технократов” и Дерипаска.
Ключевым соперником губернатора выставляют депутата Госдумы Сергея Сокола, формально избранного от Хакасии. Политик явно готовился к региональным выборам и в 2022-м закончил упомянутую выше “Школу Губернаторов” при РАНХиГС. При этом Сокол — типичный парашютист, но не являющийся креатурой Грефа и Кириенко — с 2010 по 2018 годы он работал в структурах “Ростеха”, занимая посты советника Чемезова и (в 2018) куратора “штаба по избирательной кампании Путина” внутри корпорации. То есть данная персона была компромиссом между двумя группами. В этом альянсе каждая из сторон преследовала свои цели:
- технократы продолжали процесс постановки регионов под свой контроль. И Хакасия, где традиционно сильны местные элиты, становилась одной из ключевых целей. При этом Дерипаска после уничтожения (как группы влияния) “семьи Ельцина” искал новых партнеров для влияния на политические процессы. А также категорически не желал окончательно терять контроль над важной для него Хакасией;
- Чемезов на фоне естественного усиления своих позиций пытался укрепиться в регионах. Хакасия, учитывая структуру экономики (залежи меди, алюминия, редкоземельных элементов, а также энергетика), была хорошей целью. Кроме того, война и увеличение оборонного заказа в РФ сблизила позиции Дерипаски и Чемезова до уровня ситуативных союзников.
Таким образом, некто вроде Сергея Сокола просто обязан был появиться. Но этим дело не ограничилось. В гонку вступает еще один “коммунист”, только от партии “Коммунисты России” Владимир Гудилин. Который, работает директором новосозданного юрлица (в 2022 году) “Авиазавод “Ирбис”. Данная фирма заявляет о намерениях строить авиационный завод в Хакасии и поглощает предусмотрительно обанкроченное ОКБ “Ротор” (разработчик и производитель легких вертолетов и самолетов). Гудилин заявляет, что действует от имени неких инвесторов, не называя последних. Местная пресса допускает, что он работает по поручению, в том числе, Дерипаски и Прохорова.
В агитационную кампанию Коновалов вступает как “догоняющий”. Ему навязывают серию дебатов. Но, уже с 6-го раунда, для Кремля что-то пошло не так — социология фиксирует усиление опального губернатора. К 10-му раунду позиции выравниваются, а к 13-му Коновалов получает перевес. При этом действующий губернатор эффектно обыгрывает тему парашютистов в регионе, называя Сокола и его команду “уважаемыми гостями Хакасии”. И это нравится избирателю.
В Кремле понимают угрозу: повторение провала московского ставленника (и представителя ЕР) на вторых выборах подряд создает опасный прецедент.
Поэтому недомогание Сокола используется сполна. Официальная версия — депутат попал в реанимацию в результате осложнений, якобы вызванных прерванной реабилитацией после июльской сложной операции. Оно бы так, но в июле Сокол так писал про свой диагноз: “поехал в больницу. Аппендицит, перитонит, операция”. Таки образом, кремлевская операция по электоральному вышибанию неугодного губернатора была свёрнута с минимальными потерями.
Но это не значит, что Коновалов, выбивший в 2018-м старожила (и, параллельно, партнера Шойгу), может в 2023-м выкинуть из региона Чемезова с Кириенко и остаться победителем. Вероятнее всего, ярлык на новое княжение получен в результате консультаций с Кремлем (и руководством КПРФ, которой невыгодна “маленькая политическая война за регион”).
Губернатор Хакасии сохранит место, но будет более лояльным.
Кремль, со своей стороны, апробировал механизм “чистых” выборов на местном уровне. И лишний раз убедился, что досрочная отставка губернатора с назначением заранее выбранного и.о. является предпочтительной. При этом ход избирательной гонки показал отсутствие симптомов проблем в 2024-м, на выборах Путина: несмотря на демократичность процесса, критики политики федерального центра на выборах не было. Причем данную тему старательно обходили все четыре кандидата.
Стоит отметить, что есть еще один вариант выхода из провальной кампании для Кремля — снятие всех кандидатов. Для этого необходимо надавить только на фаворита, поскольку оставшиеся двое являются, скорее, техническими фигурами.
Плюсы варианта для Москвы при таком развитии событий — возможность поставить своего и.о., поскольку у Коновалова закончится срок полномочий. А также провести на выборах нового местного кандидата, которым вполне может стать Алексей Лемин, занимающий с 2019 года пост мера Абакана. Данная персона наиболее удовлетворяет клан “технократов”, поскольку, кроме, собственно обучения (заочно) в РАНХиГС, является и слушателем нового потока “Школы Губернаторов”.
Из минусов такого шага — демонстрация слабости позиции, в случае несогласия местных элит. В краткосрочной перспективе — пока есть репрессивный ресурс — такой подход сработает и позволит спокойно пройти проблему 2024. Но уже в среднесрочной, особенно при обострении межклановой борьбы, он может стать причиной серьезных проблем для Кремля. Особенно в регионах, где пока еще сильны местные элиты и есть заметное присутствие интересов одной из “башен Кремля” (которая не имеет контроля над губернатором).
Источник: Игорь Тышкевич, «Деловая столица»
