Еще недавно Катастрофа европейского еврейства занимала важное место в российской исторической пропаганде. Но теперь официальный представитель МИД РФ Мария Захарова рассказывает, что Холокост — это не про евреев. А суды в России штампуют вердикты о «геноциде советского народа» нацистами и их пособниками.
Эксплуатировать Холокост больше не выгодно
На фоне войны и всего с ней связанного остальные новости из России не вызывают особого интереса. Среди прочего, практически незамеченным прошел резкий перелом в российской исторической политике, обозначившийся еще в самом начале 2020-х, но завершенную форму приобретший лишь в этом году.
Дело в том, что на протяжении примерно полутора десятилетий Россия старательно играла роль едва ли не главного в мире хранителя памяти о Холокосте. Спасение остатков европейского еврейства Красной армией стало важной частью основного государственного мифа о советском солдате-освободителе и неблагодарном человечестве. Наверное, нужно пояснить, что слово «миф» здесь — не синоним «неправды»; речь о том, что этот тезис был вынут из исторического контекста, защищен Уголовным кодексом от критического осмысления и превращен в инструмент политических манипуляций.
Суть этих манипуляций предельно проста: в Украине, странах Балтии и других недружественных государствах чтут нацистских пособников, коллективный Запад поощряет тех, кто «канонизирует» коллаборационистов, а мы как потомки победителей не можем с этим смириться и встаем на защиту исторической правды. В еще более демократичном варианте это звучало примерно так: «мы вас спасли, а вы, так вас и разэтак, не делаете при нашем появлении “ку”».
До определенного момента это приносило внешнеполитические дивиденды. Но к 2021 году стало ясно: путинский режим настолько токсичен и настолько откровенно инструментализирует память о Второй мировой, что ни Израиль, ни международные еврейские организации не готовы больше сотрудничать с ним в мемориальных проектах. А вторжение в Украину под лозунгами борьбы с «бандеровцами» окончательно поставило крест даже на мыслях о возможности такого сотрудничества.
В результате Холокост был отброшен за ненадобностью, а российский официоз нашел себе новую любимую игрушку: «геноцид советского народа». Этот концепт разрабатывался группой провластных историков и пасущихся на исторической ниве дилетантов еще в 2010-х. Большинство серьезных исследователей считали и считают, что для определения массовых убийств советских граждан как геноцида оснований недостаточно — нет документов, доказывающих, что нацисты проводили целенаправленную политику истребления жителей СССР. Тем не менее в последние годы понятие «геноцид советского народа» все настырнее внедряется в школьное и вузовское образование и в юридическую практику.
С конца 2020 года суды один за другим выдают вердикты о признании геноцидом преступлений нацистов и их пособников в том или ином регионе. На сегодня принято более 10 таких решений. Только за последние дни к списку добавились Смоленск и Подмосковье.
Причем в тех случаях, когда большинство жертв составляют евреи, суды об этом факте просто умалчивают. По сути, мы имеем дело с возвратом к старой доброй советской практике растворения жертв Холокоста в аморфной массе «мирных советских граждан разных национальностей» — практике по сути антисемитской, но неизменно выдававшейся за проявление интернационализма.
Захарова отменила «монополию на страдание»
Манифестом нового подхода стала недавняя статья директора Департамента информации и печати МИД РФ Марии Захаровой в «Российской газете». Основных тезисов в статье Захаровой два.
- В 2021 году Германия решила выплатить компенсации евреям − жителям блокадного Ленинграда. Это решение — свидетельство «укоренившегося на Западе национализма, замешанного на идеях превосходства и исключительности».
- Холокост — это «преследование и массовое уничтожение нацистами представителей различных этнических и социальных групп», в том числе славян. А значит, Россия имеет полное право вести собственную политику в области Холокоста. И попутно учить тому, как правильно чтить память жертв, посла Израиля в Украине Михаила Бродского и всех прочих, недостаточно восторженно отзывающихся о развязанной Россией войне.
Надо признать, что первый тезис основан на реальном грубом промахе германских политиков. Национализм и прочая сегрегация здесь, конечно, ни при чем, но решение Германии выделить из числа жертв блокады людей еврейского происхождения много и обоснованно критиковалось, в том числе представителями российского Центра «Холокост».
Другое дело, что решение это свидетельствует не только об этической глухоте немецких политиков, но — в первую очередь — об очередном провале того ведомства, которое представляет Захарова. Кто, если не МИД, должен заниматься лоббированием интересов россиян во внешнем мире? Но еврейская организация «Клеймс Конференс» (Конференция по материальным претензиям евреев к Германии. — Ред.) сумела продвинуть интересы своих подопечных, а российский МИД — нет.
Что касается второго тезиса, то Захарова ссылается (не в первый раз) на резолюцию ООН 2005 года, определяющую Холокост как политику, приведшую к «истреблению одной трети евреев и несчетного числа представителей других меньшинств», и на ряд современных словарей. При этом, разумеется, другие, не менее авторитетные словари и другие резолюции напрочь игнорируются. Как игнорируется узус (обычай. — Ред.) — массовый и экспертный. Вряд ли кто-то купит монографию о Холокосте, полагая, что узнает из нее про уничтожение немцами польских профессоров. Или придет на конференцию по Холокосту в надежде выяснить детали расстрелов брянских партизан.
Но допустим, широкое толкование термина “Холокост” имеет право на существование. Так ведь бороться за традиционную, узкую, трактовку этого понятия должны прежде всего сотрудники МИД РФ. Ибо расширенная его интерпретация крайне невыгодна для России. В резолюции ООН ключевое слово — «меньшинства». Сделать вид, что под «представителями других меньшинств» имелись в виду славяне, как то пытается представить Захарова, не получится при всем желании.
А вот усердно стигматизируемые в путинской России гомосексуалы или еще более усердно преследуемые «Свидетели Иеговы» как раз таки под это определение подпадают. И тут начинают вырисовываться всякие, как называли это советские цензоры, неконтролируемые ассоциации, которые Марию Захарову и ее шефа (и даже шефов), боюсь, не обрадуют.
В целом текст Захаровой полон каких-то удивительно неумелых и жалких подтасовок. Вот, например, Михаил Бродский говорит: «Наша позиция в отношении героизации таких людей, как Бандера или Шухевич, не изменилась, и ее очень хорошо знают в Украине». «Знаете, от чего особенно страшно? От того, что слова о “героях Бандере и Шухевиче” произносит не только еврей, но и ленинградец», — комментирует Захарова, на глазах изумленных зрителей меняя смысл высказывания на прямо противоположный. Какое-то совершенно откровенное шулерство, поражающее прежде всего именно своей незамутненностью.
Но подтасовки подтасовками, а общий месседж Захаровой совершенно ясен: у евреев нет никакой «монополии на страдание», не менее важная категория жертв — славяне, в первую очередь жившие на территории современной Российской Федерации. А так как Холокост, вопреки тому, что утверждает Захарова, слишком прочно ассоциируется с Катастрофой европейского еврейства, то и употреблять это слово желательно пореже. Впрочем, как свидетельствуют российские коллеги, упоминать Холокост пока разрешено — но строго в связке с тем самым «геноцидом советского народа».
Источник: Михаил Эдельштейн, «ВотТак»
