Весной Турция ввела в эксплуатацию черноморское месторождение Сакарья с 405 млрд кубометров газа, которое может обеспечить почти треть потребностей страны. Запасы газа в месторождении Нептун в румынской акватории оценивают в 84 млрд кубов. Добычу там начнут в 2027 году. Разрабатывали шельфы Черного моря в 2000-х Болгария и Грузия. Украина тоже планировала увеличить добычу газа в Черном море и избавиться от зависимости от Москвы. Однако из-за агрессии РФ процесс пришлось поставить на паузу.
Первая в регионе
Украина была первой страной Черноморского бассейна, которая начала активно исследовать собственную акваторию на содержание залежей природного газа, отмечает президент Центра глобалистики «Стратегия XXI века» Михаил Гончар:
«Черноморнефтегаз с 1978 года добывает газ на шельфе Черного моря, в северо-западном секторе Черного моря между Крымом и Одесщиной. Примерно вышли на уровень добычи один миллиард кубических метров газа в год. И это было плато, которое держалось десятилетиями».
Так продолжалось до 2011 года, подчеркивает Михаил Гончар. За это время удалось увеличить добычу всего до 1,1 млрд. кубометров газа в год. Тем не менее, все изменилось, когда приобрели две современные подъемные буровые установки в Сингапуре. Их ввод в эксплуатацию позволил расширить бурение на новых месторождениях ближе к Одесщине.
Сингапурские установки, получившие названия «Петр Годованец» и «Украина», известны также как «вышки Бойко». Их приобрел тогдашний министр энергетики Юрий Бойко через посредников, что повлекло за собой общественный резонанс из-за возможного нарушения законов Украины. По подозрению в присвоении государственных средств в особо крупных размерах против министра было возбуждено уголовное производство. Речь идет о 400 млн долларов.
“Если взять 2013 год перед российским вторжением, там практически вышли на показатели добычи 1,7 млрд кубометров в год. Цифры маленькие конечно, но здесь следует обратить внимание на прогресс. Долгое время десятилетиями это было 1,1 млрд, а тут уже за пару лет 1,7 млрд. Если бы не российское вторжение в Крым, по сути, оккупация не только Крымского полуострова, но и контроль над северо-западным сектором Черного моря со стороны России, со стороны Черноморского флота, согласно планам, которые были приняты в начале 2010-х годов, чтобы привлечь новое добывающее оборудование, осуществить позиционное бурение, должны были выйти на показатель добычи 5 млрд кубических метров. Это был самый аккуратный прогноз. А вообще могло быть и 8 млрд кубов в 2022 году”.
Михаил Гончар подчеркивает, что такие цифры касаются только национальной газодобычи на мелководном шельфе только собственными силами. А вот сингапурское оборудование позволило бурить газовые буровые скважины на глубине 120 метров вместо 70. Так начали разрабатывать Одесское месторождение. Но чтобы сверлить на большей глубине, требовались другие платформы.
Дальновидные перспективы
Президент Центра глобалистики “Стратегия XXI века” объясняет:
«Собственно, в начале 2010-х годов речь зашла о том, чтобы привлечь крупные международные компании к разработке черноморского шельфа. Тем более что после разграничения вод в Черном море между Украиной и Румынией румыны сразу взялись за проведение разведывательно-поисковых работ в своем секторе вблизи Змеиного, привлекая австрийскую компанию OMV (нем. Österreichische Mineralölverwaltung AG) и американскую Exxon Mobil. Они довольно быстро открыли месторождение с запасом около 80 млрд кубометров газа. Понятно, что это было в украинском секторе. Отсюда и автоматически интерес был к вхождению в украинский сектор со стороны тех же компаний».
Помимо шельфа Черного моря международные инвесторы изучали также газовые месторождения Юзовской площади на востоке страны и Олесской на западе. Михаил Гончар отмечает, что в 2013 году уже было подготовлено соглашение, предусматривавшее работы на Скифской площади на шельфе Черного моря в течение сорока лет. По прогнозам, только шельфовая часть Черного моря Украины содержит 2,3 триллиона кубических метров газа. И все эти месторождения могли бы сделать Украину независимой от российского газа.
Михаил Гончар объясняет:
«Все расчеты показывали, что если проект разовьется полномасштабно, то будет еще и избыток газа для экспорта в страны Центральной Европы. Не так много, но все равно будет. И тогда это еще и угроза, так сказать, конкуренции «Газпрому» на европейском рынке.
Страх конкуренции
Подписать соглашения по разработке газовых хранилищ консорциум (объединение. — Ред.) компаний во главе с Exxon Mobil и правительство Украины должны были в январе 2014 года. Однако из-за российской оккупации Крыма и войны на Донбассе перспективные планы так и не удалось воплотить в жизнь.
Михаил Гончар отмечает:
«Одним из основных мотивов российской агрессии против Украины в 2014 году было желание создать неприемлемо высокие военно-политические риски для реализации Украиной масштабных проектов добычи энергетических ресурсов… Действия России были с точки зрения «кто знает, что там выйдет из этих проектов. Но раз туда пришли гранды мировой газодобычи, то они зря время и деньги тратить не будут. Поэтому нужно создать неприемлемо высокие риски, и они сами убегут». Собственно, что и случилось».
Россияне не только оккупировали полуостров, но и захватили буровые платформы, расположенные на Одесском газовом месторождении в 75 км от Одесщины и в 185 км от Крыма, а также газовые месторождения в территориальных водах Украины.
В марте 2014 года во время оккупации Крыма подразделения ВС РФ захватили украинские платформы «Петр Годованец» и «Украина», а также СПБУ «Таврида» и «Сиваш».
В декабре 2015 года россияне переместили буровые платформы из Одесского газового месторождения в Голицынское, у побережья Крыма. На каждой из них, по данным 2022 года, были установлены средства электронной разведки и борьбы. Их военные РФ использовали, чтобы контролировать надводное, воздушное и подводное пространство в северо-западной части Черного моря между Крымом и Одессой. 20 июня 2022 года Украина нанесла ракетный удар по вышкам.
Михаил Гончар отмечает:
«В течение 2020-2021 года Россия предпринимала демонстративные действия по блокированию северо-западного сектора Черного моря, когда особенно проводились учения Sea Breeze (военные морские учения членов НАТО и стран-партнеров, в том числе Украины, в Черном море. — Ред.) Они показывали, что может быть, когда там начнется какая-нибудь работа на шельфе».
Второе Северное море
Из-за созданных Россией рисков единственным возможным вариантом для добычи газа в украинской акватории осталась только западная часть Черного моря. В конце 2020 года “Нафтогаз” получил от Госслужбы геологии и недр спецразрешения на разработку участка Дельфин, граничащего с румынским сектором. Сначала должны были провести геологическую разведку нефтегазовых недр, а в дальнейшем — добычу нефти и газа. Украина планировала привлечь международных инвесторов к проекту, но не успела из-за полномасштабной российской агрессии. Впрочем, есть все шансы, что после победы Украина вернется к разработке месторождений в Черном море. Мировой рынок ищет альтернативу российскому газу, а на фоне успеха Турции и Румынии в украинский сектор Черного моря могут вернуться и иностранные инвесторы, уверен Михаил Гончар:
«Пока не будет освобожден Крым от российской оккупации, никто ничего в нашем секторе Черного моря делать не будет… Черное море еще ждет, чтобы стать вторым Северным. Залежи разведаны только на 4%».
Источник: Татьяна Цуркану, RFI
