На оккупированном Россией берегу Днепра нет эвакуации. Люди в затопленных Олешках ждут помощи волонтеров на крышах и гибнут, а сумевших выбраться не выпускают за блокпосты. Вот что рассказывают местные.
Утром 6 июня, сразу после разрушения дамбы Каховской ГЭС, на подконтрольном Украине правобережье Днепра начали эвакуацию жителей. Но на оккупированном Россией левобережье, наиболее пострадавшем от катастрофы, спасать решили не всех. Утром во вторник глава оккупационной администрации Херсонской области Владимир Сальдо заявил, что разрушение ГЭС скажется на ситуации в регионе «не сильно», крупной эвакуации не потребуется, а вечером сообщил, что «Новая Каховка и все города, которые находятся ниже по течению — Олешки, Голая Пристань, Херсон и другие населенные пункты, — живут. Люди спокойно двигаются по улицам». В это время за его спиной ДК в Новой Каховке уходил под воду.
Несмотря на то что в зоне бедствия оказались от 22 до 40 тыс. человек, а семь человек пропали без вести, МЧС России сообщило, что в зоне бедствия работало только местное управление по Херсонской области, состоящее из трех оперативных групп. Владимир Путин поручил МЧС начать масштабную эвакуацию с правого берега Днепра только на вторые сутки после наводнения.
Оккупационные власти Херсонщины сообщили, что эвакуируют людей из Корсунки и Днепрян, а города Олешки и Голая Пристань почти полностью затоплены, и эвакуация оттуда возможна только на спецтехнике. Однако на деле местных жителей оттуда никто не эвакуирует — они сидят на крышах и ждут помощи волонтеров. «Важные истории» поговорили с жителями заблокированных, затопленных и брошенных Олешек.
«На левом берегу ответили, что не выпускают»
Николай (имя изменено), житель Олешек
— Мы сидим на чердаке с бабушкой. Ей почти восемьдесят. В данный момент мы никак не можем эвакуироваться, потому что она в плохом состоянии после инсульта, почти не разговаривает. В лодку ее не посадишь, она даже в кресло сесть не может. У нее дикие боли.
На левый берег звонили, заказывали машину. Ответили, что [в оккупированную часть автомобили] не выпускают. Они говорят, мы лодку закажем. А на лодку мы не рассчитывали, потому что лодка нас не спасет, нам целый катер нужен.
Мы на втором этаже. Есть питьевая вода, еда есть, консервы есть. На первый вода только начинает поступать. Сантиметра три. Еще метра три у нас [в высоту] лестница. С поручнями мы ее [бабушку] подняли туда. Все цементировано у меня.
Спасатели [российские] не приезжали. Какое МЧС? Тут вообще никого нету. Тут кто как может, так и выживает. Воды где-то по пояс, а где-то — по колено. Кто-то [успел] выехать на машине, кто-то на лодке, кто-то просто дома сидит, кто на крышу залез.
Нам звонят один-два раза в день из Эстонии знакомые. Не эмчеэсники. Аккумулятор есть для телефона — на пару дней хватит. Может быть, генератор у соседа попросим. Как-нибудь прорвемся.
«Люди звонили, плакали, умоляли, говорили, что у них по горло воды»
Ярослав Васильев, координатор группы волонтеров, которые спасают людей в затопленных городах вместо МЧС
— Отец мой находится в Олешках, он человек старой закалки, его сложно убедить в чем-то. Я вчера предлагал прислать за ним машину, он отказался. Вода пришла очень быстро, вечером машиной там уже проехать было невозможно. Я искал варианты с лодкой. Начал мониторить ситуацию в группах местных властей. Там был только номер МЧС и администрации, которая подавала заявку в МЧС. В МЧС было невозможно дозвониться, нужно было писать в «Телеграм». Я написал, они прочитали, ничего не ответили.
Около шести вечера я подумал, что отца вряд ли успеют вывезти. Собрал общую группу, много людей пришло в первые часы, стали писать волонтеры, предлагать помощь. Постепенно это все развивалось. Я раньше ничем таким не занимался. К счастью, ГЭС не так часто взрывают.
Всю ночь мы пытались что-то организовать. Люди не спали, бегали по адресам, лодок не было. Нужно было спрашивать, у кого есть лодки, собирать их. Какие-то были дырявые. Только под утро в 5:30 спасли первых людей. В шесть утра ребята спасли моего отца с чердака. Сутки там пролежал, он после двух инсультов. Последний инсульт у него три недели назад был. Отвезли его на сушу в безопасность.
Потом, когда дали огласку журналисты, очень много человек подключились. И с часов шести-семи поплотнее началась эвакуация.
Сначала было 10, потом 15–16 лодок, на данный момент штук 30–35, но этого мало. Даже для Олешек этого мало. В Олешках я создал группу для эвакуации, а в других населенных пунктах такой группы нет, нет контактов, ничего. Все проходит через группу Олешек, все населенные пункты обращаются к нам.
Очень много сообщений из Солонцов, Коханы — критическая ситуация. Дачи, Песчановка тоже критично. Саги — вода по крыши. И у нас просто нет ресурсов отправить туда лодки. Мы отправили лодку на Солонцы, ребята сели на дно, завтра будем опять отправлять. Сейчас уже мало кто ездит.
Очень много заявок, очень мало людей. В Каховке есть лодки, но нет возможности их привезти, потому что не пропускают на блокпостах. Мы собираем по Олешкам — периодически пишут, что есть лодка, и мы уже отправляем к месту добровольцев взять лодку, сесть и отправиться на помощь.
Есть интерактивная карта, на которой указаны адреса, где нужно людей эвакуировать. Там уже больше 700 адресов. Работают около пяти-семи координаторов, с которыми можно связаться, они передают [информацию] остальным волонтерам. Всего это человек 60, в основном местные жители. Не хватает людей — делаем объявления. Находим новые лодки — ищем для них водителей. Набирается много людей — ищем лодки. И так по кругу. Своими силами делаем карты, списки.
И так очень мало ресурсов, еще и палки в колеса вставляют. Ехали у меня ребята из Крыма, волонтеры. У них были спасательные жилеты и тросы. Доехали до блокпоста, и их не пустили без причины. Звонили в военную администрацию, администрация сказала, что сейчас решить ничего не может, там работает МЧС. И все на этом. А как спасать? Мы хотели заказать лодки из Крыма, уже оплатили. Но есть вероятность, что их просто не пропустят.
Нашли лазейку и смогли провезти четыре четырехместные и одну семиместную лодку. Будем дальше использовать этот маршрут, пока он еще есть.
Людей не пускают в обе стороны. Есть информация, что тех, у кого нет российского паспорта, не выпускали, если есть российский паспорт — пропускали. Вчера мои знакомые выезжали. Без российского паспорта их не пропускали. На блокпосту около часа держали, в конечном счете каким-то образом выехали. Я не знаю, может, заплатили денег просто. И это не единственный случай. Об этом говорят сотни людей.
Я сижу на телефоне все время со вчерашнего дня, постоянно связываю всех со всеми. Не хватает людей, не хватает сил, не хватает рук, лодок не хватает, вёсел, лопатами гребут. Единственный случай, когда мои ребята видели МЧС: сегодня они приехали в один район Олешек. Наши ребята как раз там были. МЧС забрали двух человек, уехали и больше не возвращались. А там целая улица еще, люди на крышах сидят. Больше лодку МЧС никто нигде не замечал.
Ситуация критическая, есть жертвы. Я могу только предположить, сколько их. Пока это десятки. Тела плавают. Людей с крыш унесло течением. Остались дети на краю с женами, а мужики держатся за столбы, сколько могут. Ну три часа они держатся, а дальше сил не хватает. Часто люди звонили, плакали, умоляли, говорили, что у них по горло воды. Нужно было срочно что-то делать. Мы приезжали, удавалось спасти людей, таких случаев тоже много. Сегодня много людей удалось вывезти, человек 300.
Вывозить людей некуда — вокруг Олешек вода. Вывозим в центр города, в район больницы, администрации, там сухо. Люди размещаются в девятиэтажках, пятиэтажках, где кто может принять, кто-то дает дома, которые не подтоплены. Мы уже думаем, как можно вывозить дальше из Олешек, но пока горячие заявки обрабатываем, вывозим с крыш. Потом уже думаем доставлять людей до трассы и отправлять на автобусах, которые организовали волонтеры — на Раденск, а оттуда на Симферополь. Или второй вариант: забирать с крыш в центр, а оттуда на лодках везти на Голую Пристань. Но это потом, сначала нужно как можно больше людей спасти.
«Волонтеров туда не пускают»
Евгений (имя изменено), пытается спасти своих дедушек и бабушек
— В зоне затопления находятся две мои бабушки и два дедушки. Им по семьдесят лет, с ними еще пекинес. Они живут на левом берегу [в городе Олешки]. Вчера до нашей улицы еще не дошло, а сегодня вода начала подниматься.
Последний раз они мне утром позвонили, половину дома тогда уже затопило. Дом двухэтажный, они сидят на втором этаже.
Я пытался искать официальную эвакуацию, волонтеров туда не пускают. Сейчас пытаются эвакуировать те, кто непосредственно там живут или находятся. Я уже всем писал, пишу во все группы.
Нашел человека на лодке, но он сказал, что уже не получится моих забрать — лодка заполнена. Он кого-то смог вывезти, а сейчас собирается выезжать в сторону Мариуполя, потом в Россию и в Европу.
Извините, у меня не так много времени на переговоры. Я очень волнуюсь за своих. Мне нужно действовать и искать.
«Поросята по крышам гуляют. Не теряем оптимизма. Держимся»
Елена, ждет эвакуации на чердаке своего дома
— Мы находимся на чердаке, чердак выходит в огород, нас просто не видят. И не слышат нас, потому что, если они едут на моторе, мотор заглушает звуки. Просто к нам не приезжают. Начинаем кричать, а результата нет. Сидим уже полдня ждем.
Ну, не приедут — значит, не приедут, так оно и будет. Хотя давали заявки и говорили, что приедут эвакуировать.
За день с шести утра вода у нас подошла сантиметров на 10. По сравнению со вчерашним, конечно, это мизер. В принципе, у нас еще есть запас сантиметров 80 до того, чтобы нас заливать начало.
Водой запаслись, еще на сутки хватит. А вот покушать, конечно, через сутки нам уже будет в принципе нечего, если нас не заберут.
У нас поросята по крышам гуляют у соседей, так что зоопарк. То собаки по крышам бегают, то свинки, уточки плавают. Не теряем оптимизма. Держимся. Надеемся на лучшее.
Мы ждем победы, ждем освобождения. Без веры жить нельзя. Надеемся, что нас не забудут, что нас [ВСУ] освободят и все вернется на круги своя, что мы будем жить в том же режиме, в каком мы жили до войны.
«Один товарищ сказал: „Надо иметь свою лодку и свой мотор“. Мимо проехал с кучей вещей»
Ольга, Олешки, ждет помощи с мужем
— Мы сидим на навесе гаража. Вода прибывает на глазах. Нас два человека и маленькая собачка. И документы. Сидим очень давно. Питьевой воды нет. Ничего нет. Нас так накрыло [от страха], что мы только схватили документы и телефоны.
С самого утра сидим, никакого МЧС, ничего вообще. Каждый своих забирает, мы просим-просим — никто не берет, потому что у каждого перегружены лодки.
Один товарищ вообще сказал: «Надо иметь свою лодку и свой мотор». Мимо проехал с кучей вещей. Вы там вещи храните, а мы люди, у нас уже все потопило.
Источник: Полина Ужвак, «Важные истории»
