Да, останется — формально. А точное толкование понятия «нейтралитет» — вопрос, в первую очередь, экономический.
Швейцария, обладатель мощного и современного ВПК, придерживается строгого нейтралитета: не продает оружия уже воюющим странам, и запрещает перепродавать им своё оружие другим покупателям, внося этот пункт в договор о поставках. Швейцария не состоит ни в ЕС, ни в НАТО, и даже в ООН вступила только в 2002 году. Это обеспечивает ей положение «над схваткой», а оно, в свою очередь, позволяет извлекать доходы и преимущества из посредничества. Швейцарские банки вне военных и политических схваток; Швейцария, как традиционная площадка для переговоров и база международных организаций — всё это следствия швейцарской нейтральности. И все они приносят Швейцарии немалые выгоды.
Но мир меняется, а с ним меняется подход к нейтралитету. Полноразмерная война России против Украины также внесла свои коррективы.
Всё началось с «Гепардов»
Немецкие ЗСУ Gepard на шасси Leopard 1, поставленные в Украину, вооружены швейцарскими пушками Oerlikon, но, поскольку пушки были лишь комплектующими в составе Gepard, их поставка не попала под запрет. Зато поставка из Швейцарии снарядов к поставленным в Украину ЗСУ под запрет уже попала. Германия была вынуждена скупать боеприпасы для ЗСУ Gepard находящихся в составе Бундесвера, и передавать их Украине, обходя таким образом запрет, а затем налаживать производство снарядов на одном из заводов концерна Rheinmetall AG вне швейцарской территории. Конечно, Oerlikon Contraves AG входит в состав Rheinmetall AG, и это сильно упростило такую релокацию, но, все равно, было хлопотно и неприятно.
Найти способ обойти запрет, опираясь на юридическую казуистику, в большинстве случаеввполне возможно. Но, это, во-первых, повлечет задержки в поставках и дополнительные расходы. А, во-вторых, при постоянном использовании такие маневры чреваты скандалом, с неприятными, в любом случае, последствиями. И, Швейцария, безусловно, не промолчит, поскольку эта тема,внутри неё, тоже воспринимается как очень спорная. В Швейцарии есть лобби, связаное с ВПК, и выступающее за ослабление запрета, и есть лобби, связанное с банкингом и разного рода международным посредничеством, выступающее за его сохранение. Наконец, там есть общественное мнение, веками приученное к тому, что Швейцария остается островком спокойствия среди европейских и мировых бурь, и швейцарцы это ценят. Иными словами, проблему нужно решать компромиссно, а, значит, речь может идти только об очень аккуратных поправках к Закону о военном снаряжении. А, поскольку, в Швейцарии любой значимый вопрос выносится на референдум, этотпроцесс будет долгим.
В то же время, изменения в закон назрели, поскольку речь идет о выживании швейцарского ВПК. Упорный отказ от изменений уведет производство в соседние страны, лишив граждан рабочих мест, а государство — налоговых сборов. На первый взгляд, нет так уж велика потеря: в 2022 году экспорт оружия и боеприпасов, составил 0,25% от общего объема швейцарского экспорта. Но он составил $1 млрд., а эта не та сумма на которую можно махнуть рукой. К тому же, спрос растет, только за год он вырос на 29%. Налицо и смещение его географии: поставки в Европу составили половину оружейного экспорта, по сравнению с двумя третями в 2021 году. Список покупателей возглавил Катар, на который пришлось примерно 22% от объема оружейных продаж, за ним последовали Дания, Германия,Саудовская Аравия и США.
Почему ограничения на оружейный экспорт стали проблемой именно сейчас?
Разумеется, проблема «хочется продать воюющей стране, но стратегически выгоднее не продавать» существовала всегда. В разные эпохи она решалась по-разному, на основе поиска самого удачного для швейцарцев сочетания потерь и приобретений. Швейцарские наемники, готовые работать на кого угодно вне Швейцарии, тоже, по сути, были формой нейтралитета
Соседи Швейцарии признали ее нейтралитет только в 1815 году на Венском конгрессе. Это решение устроило всех: воевать в гористой стране в центре Европы обходилось себе дороже, и швейцарцы, как могли, прививали соседям отвращение к этой идее. Самим же имбыло выгоднее не лезть в европейские свары, а монетизироватьрользоны постоянного мира, где промышленники и банкиры могут тихо вести общие дела, а враждующие политики встречаться для переговоров. В 1907 году Швейцария подписала Гаагскую конвенцию о правах и обязанностях нейтральных держав и лиц в случае сухопутной войны, содержавшую, в частности, обязательство соблюдать равное отношение ко всем участникам конфликта.
Удержаться в таком равновесном состоянии бывало непросто, и нейтралитет Швейцарии не раз висел на волоске, но швейцарцы проявили твердость и выиграли от этого. В то же время,к своему сегодняшнему благополучию Швейцария шла непросто и долго. Это только соседям кажется, что Швейцария жила хорошо всегда, а швейцарцы знают свою историю, и помнят, каких трудов стоило превратить нейтралитет в экономический актив. Они десять раз подумают: надо ли в нём что-то менять, и для «да» им нужны очень весомые и понятные аргументы.
В прошлую эпоху, на короткие локальные войны закупленных запасов хватало, затем наступал мир, и можно было закупаться снова. Сейчас мир вступил в эпоху затяжных конфликтов, а оружие усложнилось, подорожало и и производится, зачастую, в рамках межгосударственной кооперации. Это увеличивает привлекательность развития ВПК. Но и нейтралитет остается важнейшим активом Швейцарии, от которого прямо зависят ее доходы.
В то же время, оставаясь частью Европы, Швейцария не может быть нейтральной по отношению к режимам, грубо нарушающим права человека. Эта дилемма назревала давно, по мере того, как мир менялся с 1907 года до наших дней, и, наконец, подошла к рубежу, когда в законах нужно что-то менять, принимая во внимание, кто и с кем ведет войну.
Традиционные нарушители прав человека уже беспокойно заворочались. Так, саудовские СМИ сильно напряглись от обсуждения как оружейных поставок в Украину, так и передачи Украине активов ЦБ РФ на сумму $8,7 млрд. замороженных Credit Suisse — история совсем отдельная, но тоже весьма показательная. Видна и общая тенденция: мир делится на две части: западную и антизападную, каждая их которых использует свои законы для регуляции отношений внутри себя, и для своей защиты, ограничивая их применение к другой части мира, заведомо ей враждебной. Этот процесс раздела на две не признающих друг друга юрисдикции далеко не окончен, но в обозримой перспективе будет углубляться.В то же время Швейцария намерена вести дела с обеими частями мира, так что действовать будет крайне осторожно.
В поиске решения. Что в итоге собираются менять?
В то же время есть уже и прецеденты изменения концепции нейтралитета Швейцарии. Так, в 1991 году, в ходе первой войны в Персидском заливе, Швейцария поддержала экономические санкции против Ирака; в 1996 приняла участие в программе НАТО «Партнерство во имя мира»; в 1999 году направила в Косово невооруженных волонтеров, которые вошли в состав сил по поддержанию мира. Референдум 2001 году разрешил вооружать швейцарских военных, выполняющих миротворческие миссии. А вступление Швейцарии к ООН в 2002 году позволило ей ссылаться на решения Генассамблеи и Совбеза.
Сейчас в двухпалатном федеральном парламенте рассматривают и детализируют три проекта возможных изменений.
Первый: наделение правительства полномочиями разрещать экспорт и реэкспорт военной техники «в исключительных обстоятельствах, если это необходимо для обеспечения национальной безопасности». Крайне маловероятно, что эта идея пройдет. Скорее всего, она скончается в ходе обсуждений и уточнений того, что подпадает под столь исключительные обстоятельства и как это сформулировать в тексте закона. А, исходя изполитических реалий Швейцарии, правительство, даже наделенное таким правом, едва ли им когда-нибудь воспользуется.
Второй: Покупатели смогут реэкспортировать швейцарское оружие через пять лет после покупки, за исключением случаев, когда реэкспорт может быть опасен для гражданского населения, либо предполагается в страны, грубо нарушающие права человека. Это позволит обойти принцип равного отношения ко всем сторонам конфликта, из Гаагской конвенции 1907 года. К примеру, можно будет разрешать реэкспорт в Украину, и не разрешать — в Россию.
На практике такой реэкспорт будет не вполне свободным даже через пять лет, поскольку потребует консультаций с правительством Швейцарии. Вероятность принятия этого пакета, как и того, что правительство, к которому обратятся за разрешением, его даст, чуть больше чем в первом случае. Но, не так, чтобы сильно больше.
Третий: Декларация о не реэкспорте должна быть снята, если СБ ООН, либо ГА ООН большинством в две трети усмотрят “противоречия к запрещению применения силы по международному праву«.То есть, признают, что страна, в которую будет направлен реэкспорт,обороняется от агрессора.
Эту поправку вполне могут принять, но только работать она едва ли будет. Даже если Россию вышибут из СБ ООН, что почти невозможно, там останется Китай. Зато швейцарские законодатели смогут сказать: «Мы сделали все, что было в наших силах. Теперь все вопросы к Организации Объединенных наций».
Впрочем, в любом случае, сказать это они смогут ещё нескоро — принятие закона в Швейцарии занимает в среднем около четырех лет. С другой стороны, конца войне в Украине не видно, так что как знать…И, потом, это ведь явно не последняя большая война в обозримом будущем.
Источник: Сергей Ильченко, Newssky.
