В начале сентября 2022 года в Белгородскую область на границу с Украиной начали массово отправлять срочников. Они находятся «вне зоны военных действий», как и положено по закону. А по факту срочники роют окопы, прячутся в блиндажах от прилетов и получают ранения. Их родственники жаловались властям и выходили на пикеты, чтобы «вытащить детей» из приграничной зоны. Кто-то из них сдался, а кто-то намерен бороться, несмотря на угрозы. С начала войны на границе погибло минимум семь солдат.
22 мая на территорию Белгородской области, по словам губернатора Вячеслава Гладкова, вошла диверсионная группа ВСУ. В сети появились видеокадры разрушенного погранпункта «Грайворон». Российский провластный военкор Александр Коц, ссылаясь на подписчиков, написал, что позиции там могли занимать подразделения Минобороны из солдат-срочников.
Как неподготовленные срочники стали «пограничниками» и что матери погибших в Шебекине говорят об этом — читайте в материале «7х7».
«Мам, мы едем копать окопы»
«Да ну! Вы гоните? Срочников? Не могут их так близко к границе привезти», — Вероника (имя изменено по просьбе героини) пересказала ответ юриста Комитета солдатских матерей Александра Латынина на слова о том, что ее сына отправили в Белгородскую область.
Вероника, жительница Томска, проводила сына Николая в армию в весенний призыв 2022 года. Юноша служил в московской воинской части (все номера военных частей, упоминающихся в тексте, известны редакции). 15 сентября он позвонил маме и сказал, что его вместе с другими срочниками хотели отправить в Мулино Нижегородской области. Но когда в том же разговоре Николай упомянул и границу с Украиной, Вероника сразу поняла, что с мальчишками беда.
Она добавилась в чат с родителями других срочников из военной части. Там желали друг другу доброго утра и делились рецептами пельменей. Вероника предложила родителям «что-то делать». Все дружно посоветовали ей не лезть, иначе сыновьям «станет хуже». Веронику исключили из чата, но несколько матерей связались с ней потом отдельно.
Вместе женщины начали подавать коллективные жалобы в Минобороны, Генпрокуратуру, Госдуму и другие ведомства. Командование Западного военного округа ответило, что призывники «выполняют задачи, направленные на усиление и охрану государственной границы» на территории России и к участию в войне их не привлекают. Как указано в документе, срочники два месяца проходили практическую подготовку. В ответе от воинской части было сказано, что призывники находятся в Белгородской области «для выполнения такелажных работ» (это разгрузка и погрузка тяжелых грузов). Этот «полевой выход является штатной частью боевой подготовки» срочников, и они проходят запланированные учения по военной подготовке. А место проведения учений является военной тайной.
Сын Марины О. с июля 2022 года служил в той же части, что и Николай. Два месяца он маршировал, подтягивался, от безделья прочитал много книг. Стрелять из автомата его так и не научили, рассказывал он матери. 15 сентября он позвонил Марине и сказал, что стоит на железнодорожном вокзале. Их часть увозили в командировку в Белгородскую область. Марина заволновалась: «Там же стреляют!» Но сын ее успокоил: «Мам, мы едем копать окопы». На следующий день он позвонил из Валуек в 15 километрах от границы с Украиной. Когда срочников высадили из поезда, они сразу попали под обстрел. По подсчетам «7х7», к осени 2022 года городской округ Валуйки, только по официальным данным, обстреляли минимум 15 раз, три жителя погибло.
— Я говорю: «Сыночка, я так за тебя боюсь!» Он: «Мам, я сам боюсь! Здесь так страшно!» Мы деревенские, мы выносливые. С восьми лет все хозяйство было на нем: и скотина, и снег, и дрова. Чтобы из его уст услышать «я сам боюсь»… — вспоминала Марина в разговоре с «7х7».
По ее словам, после того обстрела в Валуйках срочников вывезли в поле на территории района, дали им сухпайки, немного воды и приказали окапываться. Там они попали под сильный обстрел.
— Ребята двое суток лежали вниз лицом в окопах. Боялись даже голову поднять. В 30 метрах от них были воронки. А через полтора месяца их отправили на «нулевку».
Марина рассказывает, что «нулевкой» называют территорию на границе в 200–300 метрах от Украины. Она утверждает, что срочники стояли «одни, с ротным».
— Наш взвод в последнее время прекратили обстреливать. А до этого через день на каждый день, — говорила Марина в конце января. В мае она не ответила на вопросы «7х7», хотя прочла их.
Матери узнают информацию о ситуации на границе от сыновей, других мам и белгородских волонтеров. Они рассказали «7х7», что срочники якобы стоят на границе впереди, «самые первые», и даже видят украинских солдат. Срочники живут в блиндажах, ходят в наряды и несут караул, как пограничники. Пограничники и росгвардейцы, которые патрулируют периметр, расположились за ними.
Срочники рассказывали, что за полгода службы их всего один-два раза вывозили на стрельбища. Руководство будто бы отчитывалось, что их обучали ежедневно. Сыновья жаловались женщинам, что не было даже щеток и жидкости для чистки автоматов, раций и других вещей.
— В ноябре на встрече с помощником военного прокурора Денисом Михеевым в Белгороде я разревелась: «А чем они могут охранять границу? Своими телами? Если будет прорыв, что они сделают?» Михеев говорит, у них такая задача. У них в руках рация. Если идет наступление противника, они успевают связаться с командирами, которые находятся поодаль, и с Росгвардией. Получается, они сообщают, что нас прорвали, и погибают, потому ничего с этим противником не сделают. Они стоят впереди пограничников, как мишени. Мужики взрослые, которые за это получают зарплату и пошли в пограничники по своей воле, стоят за нашими малолетками необученными. А нашим платят 2319 рублей, по-моему, — сказала Вероника.
Она утверждает, что срочникам назначили военные специальности, которые не соответствуют их подготовке. Ее сына якобы назначили медиком, хотя он даже «не знал от чего аспирин и но-шпа» — все детство его лечила мать-доктор. Обучение для него не провели.
— В поезде в Валуйки к ним подошел лейтенант и быстро продиктовал, какие препараты от чего. А когда сын приехал туда, по интернету все изучал, и я ему писала про лекарства. Он вместе со всеми копал окопы, стоял в нарядах. Если кто-то болеет — он лечил. Я разговаривала с мамами гранатометчиков и минометчиков. У них обучение было примерно такое же. У них [срочников] старенький гранатомет есть, но они из него не стреляли. Если будет [новая] мобилизация, понимаете, к чему это приведет? — рассказала Вероника.
Мать другого срочника Марина З. ездила к сыну вместе с воронежскими волонтерами. Она сказала, что сын жил в блиндаже с земляным полом и двухэтажными кроватями, им не всегда привозили воду для бани. В январе губернатор Вячеслав Гладков выложил фото блиндажа других военных: с новогодними украшениями, книгами по психологической помощи и большой баней. Марина в комментариях оставила фото с места службы своего сына и предложила властям поехать туда с проверкой. Один из замгубернаторов пообещал навестить ее сына, но не доехал к нему из-за обстрелов. Марина сама ездила туда в бронежилете по вечерам: днем «сразу прилетами встречают».
«Ряд бытовых и хозяйственных задач»
Родители срочников из московской и ленинградской военных частей в октябре 2022 года запустили петицию, чтобы их детей не отправили «практически прямо в пекло». Они переживали, что кроме обстрелов на границе их дети могли встретить диверсантов или «столкнуться с противником в бою».
В небольшую группу объединились около 20 матерей из Ленинградской области. Их сыновей отправили в Белгородскую область 20 сентября для «охраны приграничной зоны».
— Их буквально через две недели после присяги отправили в поля. Пару раз были на стрельбищах, и все — роют окопы. Они учатся всему в полях, и выживать тоже, — рассказала «7х7» мать срочника Антонина Яковлева.
Фото предоставлено «7х7»
Родители жаловались в Минобороны и в прокуратуру Западного военного округа. В мае Яковлева рассказала «7х7», что часть срочников, которые были в полях на такелажных работах, весной вернулись обратно в воинскую часть. Остальных должны привезти в Ленинградскую область «со дня на день».
19-летний сын Елены тоже с сентября находился на границе. Его призвали в мае 2022 года и через неделю отправили в Ленинградскую область. А в середине сентября сын позвонил матери уже из эшелона на пути к белгородской границе. Сначала срочникам сказали, что их везут охранять Крымский мост. Но как только Елена узнала про приграничный регион, сразу написала запрос в войсковую часть и прокуратуру. Ей ответили, что сына отправили туда для «прикрытия границы» России, он будет выполнять «ряд бытовых и хозяйственных задач, предназначенных для сохранения конституционного порядка» в стране.
Елена рассказала «7х7», что срочники жили в блиндажах, которые построили сами. Они рыли окопы, пару раз ездили на стрельбище, ходили в наряды и стояли там в полной экипировке: шлеме, бронежилете, с автоматом. Ее сын-повар готовил из продуктов, которые привозили волонтеры. Срочников перевозили с одного места на другое: иногда дальше от границы, иногда ближе. Но обязанности всегда были одинаковые. Как-то сын присылал матери фото окрестностей: изрытая земля, а на горизонте черные стволы деревьев; и подпись: «Там, где лес и солнце, там [Украина]».
— Во время телефонных разговоров периодически выдавал: «О, прилет… О, улет!». Про охрану железнодорожных путей говорил. Сын чуть дальше от границы, но в другую бригаду уже прилетало.
По ее словам, каждые выходные срочникам предлагали подписать контракт. Но никто из сослуживцев сына не согласился на это. В ноябре к ним приехал командир и «навручал грамот» за «добросовестное выполнение служебных обязанностей по охране государственной границы РФ в ходе проведения СВО» (фото грамоты есть в редакции «7х7»). За это им, возможно, будут положены льготы. Срочникам обещали, что выведут их с границы с конца октября. Но сын Елены поехал в свою воинскую часть только 17 апреля, почти полгода пробыв на границе. Ему дали звание ефрейтора и грамоту за «высокие успехи в боевой подготовке». В мае он должен вернуться домой.
«Командиры там жесть»
На границе в Шебекинском горокруге находился молодой человек Анастасии. С июля 2022 года 19-летний срочник служил в московской части в Наро-Фоминске. Там им предлагали подписать контракт на участие в войне в Украине. А через два месяца почти всех танкистов летнего призыва из его части отправили в приграничный регион. В том числе тех, кто отказался служить по контракту.
— Там дофига срочников! Они там пилят, рубят, колят деревья, роют окопы. Строят баню командирам. И каждую ночь они дежурят, чтобы никто не напал. Обстреливают часто, — рассказала «7х7» Анастасия.
Еду, «вкусняшки», зимнюю одежду и обувь им привезли волонтеры. Вместе с посылками срочникам передали детские открытки для мобилизованных и «заставили с ними фотографироваться».
— В начале мой парень рассказал, что они там ели землю. Я посмеялась, а потом поняла, что это не шутка.
Анастасия утверждает, что «родители должны кормить и других срочников, и командиров». Про командиров ее молодой человек рассказывал нехорошие вещи: якобы и выпивают, и рукоприкладством занимаются.
— А когда проверки, там все идеально, и срочникам еще хуже, потому что гоняют, — возмущается она.
По ее словам, срочники жили в подземных деревянных укрытиях — блиндажах, по пять человек вместе с командиром, на расстоянии друг от друга. Один раз прилет пришелся по блиндажу ее парня. Солдат засыпало землей, и молодому человеку пришлось откапывать своего сослуживца.
— Когда все спокойно, он более-менее себя хорошо чувствует. Саша [имя изменено] более силен морально, но ему все равно было страшно, когда бомбили, — вспоминала девушка и показывала видео от парня, как неподалеку от него «что-то горит» (запись есть в редакции «7х7»).
Анастасия пыталась вытащить молодого человека: звонила в белгородский военкомат и войсковую часть в Наро-Фоминске. Но ей сказали, что парень находится в «командировке» в России, поэтому нарушений нет.
Матери считают, военные противоречат сами себе, потому что в марте 2022 года президент Владимир Путин пообещал не отправлять срочников в Украину. Если их сыновья находятся на территории России, то не могут быть участниками войны.
2 ноября председатель Комитета Госдумы по обороне Андрей Картаполов заявил, что российских призывников могут отправить служить в приграничные регионы. Например, в Белгородскую, Курскую области или на Черноморский флот в Севастополь. Но их запрещено направлять в зону военных действий в Украине, сообщил он изданию «Ведомости».
Адвокат Александр Передрук считает, что срочников могут направить для выполнения задач в условиях войны, если они прослужили три-четыре месяца и прошли подготовку по военно-учетным специальностям.
30 сентября 2022 года Владимир Путин заявил о включении Донецкой, Луганской, Запорожской и Херсонской областей в состав России. 19 октября на этих территориях ввели военное положение. В марте 2023 года глава Комитета Госдумы по обороне Андрей Картаполов сказал, что этой весной срочники не будут служить в зоне боевых действий между Россией и Украиной.
В апреле Картаполов рассказал, что срочникам разрешат участвовать в миротворческих миссиях. По его словам, служба должна быть добровольной и безопасной. До этого в таких миссиях участвовали контрактники. Совет матерей и жен отправил жалобу председателю Госдумы Вячеславу Володину. Активистки считают, что власти якобы пытаются завуалированно привлечь срочников к участию в боевых действиях.
Анастасия хотела объединиться с матерями срочников, но они «очень закрытые»: «просто жалуются, что все плохо, и ничего не делают», как она сама. Она сомневается, что даже огласка поможет бороться с «дурацкими законами» и боится сделать парню хуже, потому что «командиры там жесть».
Женщины опасаются, что из-за изменившегося статуса украинских областей сыновей смогут отправить в зону военных действий.
— В Москве я ходила в Генпрокуратуру. Я спросила сотрудника, смогут ли их тогда в Луганск, в Донецк кинуть? Он так неопределенно сказал, что вряд ли. Но когда закончится срок службы, их могут мобилизовать, — волнуется Вероника.
От матерей других срочников она узнала, что в январе на белгородскую границу привезли солдат, призванных в армию осенью 2022 года.
«Наш там погиб»
Видео предполагаемого обстрела в Шебекине на границе с Украиной 17 января опубликовала группа «Жесть Белгород» в соцсети «ВКонтакте». Изначально его выложили в украинских телеграм-каналах. В ролике из здания друг за другом выбегают солдаты. В этот момент на записи виден взрыв. Когда дым рассеивается, солдаты наклоняются, вероятно, помочь пострадавшим. Анастасия, девушка срочника из Шебекина, рассказала «7х7», что здание на видео — это погранпост, где бывал ее молодой человек. Иногда срочники ходили туда пешком помыться.
Их, вероятно, обстреляли 16 января. По информации Astra, якобы погибли пятеро срочников, двоих доставили в больницу с осколочными ранениями. Солдаты приехали в Белгородскую область из войсковой части в Московской области. Канал «Осторожно, новости» со ссылкой на свои источники сообщил, что со стороны Украины нанесли удар по позициям российских военных, и прилет попал в административное здание погранпункта.
Под постом «Жесть Белгород» комментаторы начали спорить: почему вместо военных там стояли дети и можно ли Шебекино уже считать передовой? Горокруг регулярно обстреливали с сентября, когда ВСУ заняли граничащую с ним Харьковскую область. Одна белгородка назвала регион «щитом для столицы»: «пока не прилетит в Москву, не зачешутся» (3 мая власти РФ сообщили об атаке двух беспилотников на кремлевскую резиденцию Владимира Путина в Москве. Кремль назвал это «спланированной террористической акцией и покушением на президента накануне Дня Победы»).
Несколько человек назвали новость «очередным фейком» и «вбросом». Попросили «не хоронить ребят раньше времени» и дождаться подтвержденной информации от властей. После этого под постом начали писать родственники и знакомые погибших. Сообщения оставили военные из той же войсковой части — к ней относится 1-й мотострелковый полк Таманской дивизии. Они написали, что не забудут «братьев».
19 января в сети появился комментарий Натальи Батыновой: «Мой сын там погиб». На четвертый день после трагедии, 20 января, Сергей Башлаев попытался узнать в комментариях о своем племяннике, который, скорее всего, там был. По его словам, на погранпосту стояли не пограничники, а срочники из мотострелковой роты. Мужчине ответила Алевтина Иванова. Ее сын-срочник тоже погиб в Шебекине.
23 января о смерти племянника Сергея рассказала в комментариях мама срочника Елена Ванина:
«Да, и кто говорит, [что] москвичей [на границе] нет. Мы с Москвы. Наш там погиб», — написала она.
«7х7» удалось связаться с родственниками троих погибших срочников: Ильи Батынова из Пензы, Олега Вутлого и Ефима Иванова из Московской области.
Илья, Олег и Ефим
Олег Вутлый родом из военного городка Софрино-1 Московской области. Ему был 21 год. Под постом «Жесть Белгород» знакомая семьи Олеся Радловская утверждала, что родственникам сообщили о его гибели 21 января — на пятый день после обстрела.
«Родители ходят как зомби, в себя прийти не могут, даже не знают, когда им вернут тело Олежика», — написала Олеся 22 января.
По ее словам, родители не знали о нахождении сына в Шебекине. Мама Олега Елена рассказала «7х7», что ее сын был «добрым, самостоятельным, работящим парнем, всегда во всем ответственным». Он «очень любил семью и очень любил жизнь». На вопросы журналиста «7х7» об обязанностях сына на службе на границе она не ответила, а об обстреле 16 января почти ничего не знала.
— Вы думаете, что мы сейчас будем всех и все проклинать? Ошибаетесь! Мы любим Россию. И винить кого-то — не в нашей власти, — написала Елена.
Второй погибший — 20-летний Илья Батынов из Пензы — попал на службу после колледжа. Он хотел работать спасателем, и для этого ему «нужно было пройти армию». Илью призвали летом 2022 года. По словам его девушки, он выходил на связь, когда разрешали брать телефоны, и никакую информацию о службе не разглашал.
Знакомый срочника рассказал «7х7», что Илья не жаловался и не просил забрать его со службы. В последний раз девушка Ильи связалась с ним 15 января. Он сказал, что «у них там все хорошо».
Знакомый срочника и его близкие «переживали, но в голову не приходило, что их там [на границе] будут расстреливать». По его словам, трагедия произошла на погранпункте в Шебекине, но что они там делали — он не знает. О гибели срочника он узнал на следующий день после трагедии.
Друг погибшего считает, что на границе «не должны быть срочники». Девушке Ильи тяжело: «Мы в отношениях были семь с половиной лет и хотели строить семью».
О гибели третьего срочника Ефима Иванова из Московской области написали в группе «Подслушано во Фрязино» и на сайте школы № 3, где он учился в физико-математическом классе. Ефиму было 19 лет. Он выпустился из школы в 2021 году и поступил в НИУ МГСУ на факультет градостроительства. Его мама Алевтина не ответила журналисту «7х7», почему Ефим через год после поступления попал в армию.
Алевтина рассказала, что до 27 января у родственников не было информации о гибели их детей, и они не могли поговорить со свидетелями, а Следственный комитет такую информацию не дает.
— Те люди, которые везут нам [тела] детей, они там не были, и они не знают ничего. И то они [сыновья] к нам еще не приехали. Мы их еще не похоронили, — рассказала женщина 27 января. Больше на вопросы «7х7» она не отвечала.
Олега Вутлого и Ефима Иванова похоронили на 18-й день после трагедии — 3 февраля. О прощании с Олегом написали в группе военного городка Софрино-1. В телеграм-канале «Подслушано во Фрязино» указали, что Ефим погиб «при исполнении задач по охране и обороне государственной границы».
«Трех разорвало, как арбузы»
Минобороны России и белгородский губернатор Вячеслав Гладков не сообщали об обстреле 16 января и числе погибших. Родственники Олега, Ильи и Ефима утверждали, что погибли трое. По словам матери Ефима Алевтины, двое раненых попали в реанимацию в очень тяжелом состоянии.
Срочник, знакомый с погибшим и раненым, сообщил «7х7» о возможной гибели пятерых человек. Такое же число погибших назвала девушка срочника из Шебекина.
О смерти предположительно пятерых мужчин изданию SOTAvision рассказали матери солдат, чьи сыновья стали очевидцами обстрела. Срочников привезли туда за шесть дней до этого. После первого обстрела один из них начал заикаться, а некоторые были готовы сесть в тюрьму за дезертирство.
Мать срочника Софья сказала SOTAvision, что 16 января один из погибших скончался на руках ее сына. Предположительно, осколок от снаряда попал ему в легкое. А «трех разорвало, как арбузы», сказали «7х7» матери других срочников.
«Мой сын говорит: „Я не хочу, чтобы кишки висели на этих стенах, делайте что-нибудь“. Сейчас они боятся даже брать телефоны. Сын говорит, что ему „чуть-чуть кукуню срывает“. Они не должны были видеть этот фейерверк из тел», — призналась в интервью SOTAvision в январе вторая мать — Людмила.
В 2022 году на белгородской границе погибли еще минимум четверо срочников. 19 апреля умер 19-летний Никита Кошелев из Нижегородской области. С июля 2021 года он служил в Мулино, но в феврале 2022 года его отправили на границу с Украиной. Вечером 18 апреля он написал девушке: «Нас будут бомбить, если что, я тебе позвоню либо напишу утром». 19 апреля позиция его батальона подверглась огневому налету. Кошелев начал переносить раненых в безопасное место и получил смертельное ранение, выяснили журналисты NN.ru. В тот день губернатор Вячеслав Гладков рассказал об обстреле села Головчино недалеко от границы. Администрация города Арзамаса повесила на школе № 16 мемориальную доску с портретом Никиты, но в группе не указали, что он был срочником. На доске написано: «Погиб при исполнении воинского долга в ходе специальной военной операции». Его посмертно наградили орденом Мужества.
В октябре погиб 20-летний Денис Таскаев из Новосибирской области. Его мать Татьяна Кулешова рассказала изданию «Сибирь. Реалии», что после приезда в Белгородскую область ее сын «трижды чуть не погиб»: их обстреливали с дронов. По ее словам, срочники заступали в караул с автоматами без патронов. С ними были ротный и солдаты народной милиции ЛНР, а командиры «приезжали, давали задания и уезжали».
15 октября Денис заканчивал суточное дежурство в карауле и готовился отдыхать. Но на следующий день мать узнала о его смерти. Сослуживцы сына сказали, что на них напала группа украинцев. Денис поднял тревогу, закричал, началась стрельба, и его убили. Со слов матери, после этого срочников вернули обратно в Калининградскую область и не разрешили это ни с кем обсуждать. Позже Следственный комитет России подтвердил гибель Дениса: по версии следствия, его сослуживец в темноте принял Таскаева за диверсанта и случайно застрелил его. По факту гибели срочника возбудили уголовное дело.
Срочника Афанасия Подаева из Тюменской области призвали в армию в июне — он даже не успел забрать диплом об окончании колледжа. Юноша учился на повара и после службы хотел открыть свое кафе. Военком пообещал его родителям, что срочники будут служить «за тысячу километров» от горячих точек. Но в сентябре Афанасия вместе с сослуживцами отправили из Воронежской области в Белгородскую. Позже военком Родион Хабаров скажет, что «раз призывники понадобились на территории РФ, их могут перекинуть в любую точку» и «никто не гарантирует безопасность».
Подаеву не раз предлагали подписать контракт, но он хотел отслужить только срочку. Однажды мать Афанасия во время разговора с ним услышала взрывы. После этого срочник присылал матери только видеосообщения в телеграме, «когда тихо было».
30 ноября Афанасий вместе с сослуживцем тянул кабель связи вдалеке от окопа. Их обстреляли дроны. По словам матери, Афанасию «голову почти всю осколком отрубило». Родственники опознали парня по родимому пятну и шраму на руке, по пальцам. Он не дожил до 20 лет меньше двух недель.
Власти пообещали родителям льготы и выплату по 6,5 млн руб. каждому. Афанасия посмертно представили к ордену Мужества.
Активистки из Совета матерей и жен, который борется за права военных и мобилизованных, сообщили SOTAvision о гибели еще одного срочника. Они утверждают, что в ночь с 14 на 15 ноября Дальмира Акмаева разорвало огнестрельным залпом на глазах у сослуживцев. Журналисту «7×7» не удалось найти информацию о его смерти в других источниках.
Среди срочников были и раненые. Ночью 3 ноября срочник в поселке Задорожный якобы получил осколочные ранения из-за атаки беспилотника. Утверждается, что 4 декабря в районе села Долгого на гранате подорвался рядовой из воронежской части № 91711. Ему ампутировали ногу.
Мать срочника Марина рассказала «7х7», что 29 декабря под обстрел на границе могли попасть двое сослуживцев ее сына из подмосковной части в поселке Мосрентген. Один из них получил осколочное ранение, его прооперировали. Другого срочника отвезли в больницу в Москву с травмой позвоночника, утверждает Марина. После операции «немного двигались лишь руки». Мать срочника взяла отпуск за свой счет и ухаживала за сыном. Насколько известно Марине, компенсацию за ранение сына мать не получила.
— Земля в тот день, конечно, из-под ног ушла. Когда ребят везли в больницу в Валуйки, машина [военных] сломалась. Спасло, что гражданская рядом проезжала, — плакала Марина во время разговора.
3 мая 2023 года еще один срочник получил осколочное ранение при обстреле минометными снарядами в районе села Карабаново Белгородской области. Официальной информации об этом раненом нет.
«Прятаться в блиндажах мы научились»
Матери срочников из Подмосковья с октября пытались вернуть сыновей в войсковую часть. Они писали жалобы в приемную президента, уполномоченному по правам человека, приезжали в белгородскую военную прокуратуру.
В ноябре Вероника вышла на пикет к зданию командования Западного военного округа в Санкт-Петербурге и просила Владимира Путина поговорить с женщинами. Марина З. стояла с плакатом у здания правительства Белгородской области, чтобы срочникам выдали древесину для укрытий и отопления. Мать срочника из Алтайского края Галина Андреева записала обращение министру обороны Сергею Шойгу. Ее сына после присяги перевели в Кемеровскую область. Юноше сказали, что его отправят на границу в Белгородскую область. На приеме в воинской части сына командир ей сказал, что, если поступит приказ, срочника отправят. Женщины неоднократно выкладывали ролики в телеграм-канале «Совет матерей и жен».
В ноябре в День матери россиянки потребовали от Совета Федерации и Госдумы защитить солдат-срочников от участия в любых военных действиях, они составили обращение. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков на вопрос про петицию ответил, что «не понимает, что имеют в виду» женщины.
— В самом начале нашего пути мы думали, что сейчас что-то сделаем и нас услышат. Что их отодвинут, а вперед мобилизованных поставят. А получилось, что мы о стенку будто бьемся. Наши ребята с автоматом Калашникова против артиллерии — это как мальчишка с рогаткой против охотника с ружьем. Они беззащитны, — считает Вероника.
Огласка повлияла на ситуацию в «отрицательную сторону». Депутат от «Единой России» Татьяна Буцкая попросила Следственный комитет возбудить уголовные дела на Веронику и Совет матерей и жен за фейки об армии. Якобы женщины ведут «враждебную антигосударственную и криминальную деятельность». Хотя матери ранее подавали к Буцкой жалобу. А военные начали «чморить» сына Вероники.
— Сын звонил и орал на меня: «Зачем ты это все делаешь?» Об этой деятельности до него дошло через командира. Ему говорили, что из-за матери и тебе худо будет, но сейчас этот момент закончился.
Сына, а я не могу по-другому. Если тебе там влетает, ты всем говори, что это твоя е*анутая мать.
Из него получится хороший программист, он высшее образование собирался получить. Но ему не дали даже поступить. Через пять дней после получения диплома забрали в армию. У него все впереди, а ему сказали: ты единица, твоя жизнь ничего не стоит. Я просто хочу вернуть сына живым, — сказала Вероника.
Активистки подавали обращения к губернатору Вячеславу Гладкову и его заместителям. Белгородский губернатор Вячеслав Гладков 28 марта 2023 года пригласил матерей срочников на встречу. Но на следующий день написал, что две матери отказались от приема. После этого в телеграм-канале Совета матерей и жен появилось сообщение от матерей. Перед встречей сыновья прислали им СМС: «Если ты приедешь, мы перестанем с тобой общаться».
Женщины считают, что главная проблема — в молчании матерей. Они перестают бороться за детей, когда получают отписки или их «прессуют» полицейские.
— После обстрела [16 января] мы нашли мам срочников из Шебекина. Пригласили их созвониться для SOTAvision. Они расплакались и рассказали. А теперь они закрылись. Мы этих детей вырастили, родили, мы их воспитывали, мы их любим. Как волчица будет зубами рвать, своего ребенка отстаивать, так и мы, — убеждена Вероника.
Матери признались, что их дети были измотаны и морально истощены, они не высыпались и болели из-за холода в блиндажах. Сын Вероники шесть дней пролежал с температурой больше 40 градусов. Военные не могли найти машину, чтобы отвезти его на рентген. А когда привезли, у парня обнаружили двустороннюю пневмонию и положили его в больницу. Сына Марины О. с температурой даже не отвезли в госпиталь. Ее ребенок с детства мечтал служить в армии и заключить контракт, но теперь не видит в этом смысла.
— Когда он только приехал, он говорил: надо делать, как-то отсюда сваливать. А затем, когда они двое суток пролежали носом в грязи, он смирился. Но даже сейчас часто повторяет: не понимаю, зачем я здесь, сколько можно копать? Уже все выкопали. Я говорю: когда Соловьев выступал, говорил, что ребята, которые полгода отслужили, уже готовы пойти воевать. Сынок, вы же готовы? Мам, улепетывать и прятаться в блиндажах мы готовы, мы научились, — вспоминала Марина.
Срочникам постоянно обещали вывезти их с границы: сначала в декабре, потом в феврале. Теперь — в мае. Сын Марины О. считает, что их оставят на границе до конца службы.
— Сначала у ребят было приключение. Потом ожидание, что их отправят, им обещали. А теперь — опустошение. Они чувствуют себя преданными и брошенными. Как они будут смотреть на это общество, когда поймут, что их использовали? — сказала Вероника.
* * *
Сын Вероники рассказал ей, что в мае на границу вновь прислали срочников. Но в июне их должны поменять на таких же призывников.
Молодого человека Анастасии сначала пообещали вывезти из Шебекина в середине марта. Но «сильная радость» быстро сменилась паникой: а вдруг не успеет и что-то случится? Вдруг соврут? Эта ситуация подтолкнула «свалить» из России.
— Он, когда еще не служил, считал, что это [война] неправильно. На границе он был в отчаянии: «Вот и все, после армии под мобилизацию попаду, опять придется [служить]». Сейчас взял себя в руки. На границе были те, кто шел подписывать контракт. Но большинство стараются об этом не думать. Там больше тех, кто свалит в Грузию или на родину или будут прятаться в лесу от мобилизации, — говорит девушка.
После обстрела в Шебекина 16 января ее молодой человек подал рапорт о том, что они стоят слишком близко к границе. Военные поначалу не хотели его принимать. Рапорт никак не повлиял на ситуацию. В мае Александр все еще служил в приграничном регионе, но скоро должен уехать в свою воинскую часть.
В день, когда он узнал о смерти срочников, молодой человек написал Анастасии:
«Сейчас новость пи*да как разлетается. Если родители их [погибших] не глупые, начнут во все инстанции звонить, трезвонить, то, возможно, все [их выведут]. Если родители этих срочников, которых убило, не забьют х*й. Но там и другие родители подключаются. И мои, и пацанов».
Источник: «7х7».
