Нет сомнений в том, что 9 мая, на параде в Москве, Лукашенко был тяжело болен. Настолько тяжело, что, во-первых, возникал вопрос, как он вообще поехал в таком состоянии, и какие средства давления применила Москва чтобы заставить его пойти на это. Во-вторых, пошли слухи, что прилетел он здоровым, и был отравлен уже в Москве, за упорное нежелание присоединиться к “спецоперации”. В-третьих, когда через несколько дней Лукашенко вывели на публику, он еще больше походил на труп, уже забальзамированный. В сети пошли споры, когда будет объявлено о его смерти, и жив ли он ещё, или уже мертв.
В Москве, похоже, тоже списали Лукашенко со счетов, вообразив, что Беларусь уже у них в кармане и скоро снова станет БССР. Ничем иным, кроме такой игры воображения, невозможно объяснить появление 17 мая совместного заявления глав МИД РФ и РБ “по общим внешнеполитическим приоритетам России и Беларуси”, в классическом позднебрежневском стиле. В нём, в частности, подтверждался “особый союзнический характер двусторонних отношений и единство подходов по вопросам международной и региональной повестки дня”, а также совместное движение по пути создания Союзного государства. В Кремле явно прикидывали состав делегации для участия в похоронах надоевшего своей изворотливостью “лучшего друга и союзника”, и фантазировали по поводу поз, в которые они будут ставить его наследника.
Прозорливее всех оказался экс-глава СВР Украины Николай Маломуж, предположивший, что Лукашенко решил сыграть в кота Шрёдингера, который то ли жив, то ли мертв, и сделал это с единственой целью – развести Кремль и Путина, и получить паузу перед визитом спецпосланника КНР Ли Хуэя, совершающего тур по Европе с целью поиска путей российско-украинского урегулирования.
“Лукашенко оказался в непростой ситуации, — написал Маломуж, указывая на длинный ряд странных обстоятельств, сопровождавших “смертельную болезнь” диктатора. — Путин проигрывает войну в Украине, и это может произойти уже в ближайшее время, поэтому возникает вопрос, как Лукашенко дистанцироваться от преступлений, совершенных вместе с российским лидером. Вот Лукашенко и пытается играть в свою игру, отмежевываясь от агрессивных действий России. Именно поэтому он неоднократно предлагал Минск как площадку для переговорных процессов между Байденом и Путиным или между Зеленским и Путиным, а также третьим сторонам. Кроме того, он пытался заручиться поддержкой Си Цзиньпина. Иными словами, Лукашенко всячески пытается подстелить себе соломку, чтобы, когда Путин проиграет войну, можно было заявить, что он выступал в роли миротворца”.
Дальнейший ход событий полностью подтвердил эту версию. Немедленно после визита Ли Хуэя в Киев внезапно посвежевший Лукашенко, которого цитирует “Белта“, объявил дезинформацией заявления об украинском контрнаступлении, использовав это как предлог для призыва вернуться за стол переговоров, взяв за основу некий “новый документ”.
Тем временем, Ли Хуэй, выслушав позицию Украины, отправился в тур по европейским странам. При этом он сделал ряд заявлений о том, что переговоры — это процесс, и первоначальное несовпадение позиций сторон не является принципиальным препятствием для их дальнейшего сближения. Это должно было смягчить позицию МИД Украины, исключавшую уступку территорий или заморозку конфликта. “От кризиса нет панацеи”, — сказал Зеленскому Ли, которого цитирует сайт МИД КНР, а окончание войны потребует от всех сторон “укрепления доверия и создания условий для прекращения огня и мирных переговоров”.
Синхронно с визитом Ли Хуэя Украина озвучила и собственный, но уже неофициальный и относительно компромиссный план перемирия. Это сделал глава ГУР МО Украины Кирилл Буданов, по мнению которого таким компромиссом может стать отвод российских войск на границу 1991 года, и создание по ее контуру демилитаризованной зоны, шириной не менее чем по 100 километров с каждой стороны. Такая зона сделает невозможным обмен ударами в результате случайных провокаций, без привлечения средств большой дальности, и не позволит сократить подлетное время натовских ракет со стороны Украины, что было одной из главных заявленных целей России в начале СВО. Вопрос Крыма и Севастополя, а также сохранения там военной базы РФ, может стать предметом отдельных переговоров.
Одновременно с этим Генри Киссинджер предложил принять Украину в НАТО после достижения перемирия, с тем, чтобы удержать ее от попыток отбить у России потерянные территории. Кроме того, Украина по мнению Киссинджера является сейчас самой боеспособной страной в Европе — и с этим можно согласиться. А значит, ее членство в НАТО положительно скажется на безопасности Европы.
Подобные мысли Киссинджер уже высказывал, хотя и менее категорично, но в этот раз они приобрели вид окончательно сложившегося плана.
Но и Китай — не единственный претендент на роль миротворца по Украине. На подходе группа африканских стран, сколоченная Лавровым в ходе его последних вояжей по Африке. И эта группа преподнесла сюрприз: миротворческая делегация из Африки перед турне в Москву и Киев, хочет получить гарантии временного прекращения огня и нового референдума на Донбассе, о чем сообщила Jeune Afrique. Иными словами, даже группа стран, собранная Лавровым для защиты российских позиций по Украине, не намерена признавать аннексированные территории частью России. О возможностях проведения референдума, как таковых, и о том, кто должен в нём участвовать (как минимум, видны две спорные группы – украинские беженцы из Донбасса и российские подселенцы в Донбасс), разговор, естественно, отдельный. Но каков сам подход!
Politico публикует материал о том, что в Белом доме рассматривают варианты и проводят предварительные обсуждения теневой заморозки конфликта, без официального признания существования такого соглашения и, разумеется, без официальных границ. То есть, вопрос о том, что Россия незаконно удерживает часть территории Украины, с повестки дня не снимается, а значит, и санкции остаются в силе. Да, частично Россия их обходит, но это влечет для неё дополнительные расходы. И обходит она не все. В долгосрочной перспективе даже такие санкции убивают российскую экономику, а в среднесрочной увеличивают усталость российских элит — от санкций, войны и Путина. При этом, о снижении поставок оружия Украине речь определенно не идет, да и сама Европа, как и США, начали интенсивно модернизировать и наращивать свои армии. Так что далеко не факт что время перемирия в нынешнем раскладе будет работать на Путина.
И, наконец, остается ордер МУС. Его никто не отменял, и отменять не собирается. Напротив, США выразили поддержку Международному уголовному суду в Гааге, а также другим организациям, ведущим расследования российских преступлений в Украине.
И все это происходит не за месяц, не за неделю, а за два дня: 17 и 18 мая. Что будет 19-го, еще неизвестно, но, есть ощущение, что тоже что-то интересное — ведь это дата старта хиросимского саммита G7, на котором тема Украины будет основной. Это значит, что Лукашенко вышел со своим заявлением очень вовремя: вчера было бы рано, а завтра – поздно.
В Кремле, судя по всему, царит растерянность. То, что Лукашенко, которого там уже мысленно положили в гроб, и закопали поглубже, внезапно воскрес отошло на второй план. На первом плане встала проблема переговоров. Можно, конечно, упереться и заявить, что никаких переговоров не будет, а Россия будет воевать до победного конца и польской границы. Но это означает уже полную изоляцию. А если всё-таки вести переговоры, пусть и с бесконечными затяжками, то в ситуации, когда Путин невыездной уголовник, Лукашенко оказывается нужен всем. И лично Путину, и российским элитам, поставленным перед вопросом: так ли им необходим Путин и стоит ли ассоциировать себя с ним. Нужен ЕС, Китаю, и, даже, возможно, США, хотя до сих пор в Белом доме им пренебрегали. И, в перспективе, Лукашенко может оказаться нужен не только в переговорах по Украине. Перед ним снова нарисовались очень интересные перспективы.
Конечно, Александр Григорьевич преступник, психопат и редкостный негодяй. Но у него, по крайней мере, нет ядерного оружия. И международного ордера на его арест тоже нет. Одно только это, в сравнении с Путиным, делает его очень милым и рукопожатым.
Так живой/умерший Лукашенко выступил в роли кота Шредингера, о котором, пока он закрыт в ящике от наблюдателя, невозможно точно знать, жив он или мертв, но можно делать разные предположения, просчитывая их вероятность. Причем, в отличие от кота Шредингера, существующего на единственной оси жив-мертв, кот Лукашенко обладает неопределенностью сразу по нескольким направлениям. По сравнению с котом Шредингера, он очень ловкая и хитрая тварь, и пока успешно переигрывает всех. Включая и Путина, уже не раз полагавшего, что Лукашенко сидит у него в кармане и никуда не денется.
И, кстати, о Путине: а кто это так громко воет на Ватных Болотах?
Соловьевские пропагандисты — а они очень точный барометр кремлевских настроений — закатили с утра бешеную истерику о том, что Украину нужно уничтожить, и никакого перемирия допускать нельзя. Но некоторые нотки в этой истерике явственно говорят о том, что они ждут уточняющих методичек, в какую сторону им следует выруливать. А их все нет. И им всё тревожнее.
Источник: Сергей Ильченко, «Деловая столица»
