Действительно, Лукашенко так плохо выглядел на публике, как на параде в Москве 9 мая, впервые за долгое время. Хотя в 2020 году он серьезно болел ковидом, из-за чего у него не было голоса на одном из самых важных его выступлений накануне выборов. В принципе, у Лукашенко и раньше бывали проблемы со здоровьем, но мы не знаем, в чем конкретно проблема состоит сейчас. У него периодически возникают проблемы с ходьбой, на нем и ранее уже замечали следы от капельниц. Много ходит слухов о том, что у него сахарный диабет, но это не подтверждено, поскольку нам неизвестна полнота его медицинской картины.
В то же время, я бы не стал проводить какие-либо параллели нынешнего состояния Лукашенко со смертью министра иностранных дел Владимира Макея. Ведь нет никаких доказательств насильственной смерти. Две наиболее распространенные версии (по крайней мере в белорусском информационном поле) – суицид и инфаркт. Поэтому единственная связь, которая тут просматривается, состоит в том, что и Макей, и Лукашенко пожилые люди за 65 лет.
У меня нет никаких свидетельств его отравления. Это может быть простым кризисом здоровья, ведь Лукашенко – человек немолодой, ему уже под 70. И поэтому я бы не искал здесь каких-то конспирологических объяснений. Не вижу я тут и интереса Кремля в устранении Лукашенко, поскольку он самый комфортный для них лидер Беларуси, который выполняет все, что от него требует Кремль. По крайней мере сейчас. И зачем дестабилизировать надежный военный плацдарм таким образом я не понимаю.
Кому сейчас было бы выгодно устранить Лукашенко? Кроме очевидных оппонентов, которые хотели бы избавиться от него, белорусской оппозиции (хотя я не уверен, что там есть планы или готовность реализовывать такие сценарии такие покушения), в России или белорусской правящей верхушке также нет очевидных бенефициаров, потому что это ведет к серьезной дестабилизации. Режим Лукашенко существует уже около 30 лет, а исчезновение центральной фигуры – это всегда вызов и дестабилизация. Но как правящая белорусская верхушка, включая силовиков, так и Россия заинтересованы в стабильном, предсказуемом белорусском режиме.
Кто станет преемником Лукашенко в случае его ухода во многом будет зависеть от сценария этого ухода. Если это будет контролируемый уход, то есть Лукашенко сам определяет правила и формат, то тогда у него будет и сильная карта в этом процессе. Он, судя по всему, уже наметил для себя, что это будет происходить через изменение конфигурации белорусской власти. То есть Лукашенко сначала сам сменит должность, станет председателем так называемого белорусского народного собрания и постепенно созреет до того, чтобы передать президентский пост кому-то новому.
Это не обязательно произойдет в 2025 году, когда намечены следующие президентские выборы, но по логике новой Конституции Беларуси, принятой в 2022 году, рано или поздно это должно произойти. Потому что именно Лукашенко дано единоличное право занимать оба поста – президентский и председателя “ВНС” – и это право дано ему только на два срока. По этой логике некая передача власти, пусть и контролируемая, должна состояться. Кого он выберет в преемники, сейчас не видно. Тем более, что очень часто человек, которого выбирает диктатор, до последнего не является фаворитом в подобных системах.
Что касается стихийного транзита, когда Лукашенко умирает, заболевает или же происходит номенклатурный бунт, то в этом случае многое также зависит от обстоятельств – когда это произойдет, что будет в это время с войной и насколько сильна будет Россия к тому моменту. Ведь если это произойдет сегодня-завтра, то, безусловно, РФ будет пытаться повлиять на конфигурацию будущего белорусского режима и на то, кто будет во главе и будет следить за тем, чтобы “красные линии” России не были перейдены и российское военное присутствие в Беларуси сохранилось. Если это произойдет сейчас, то согласно действующей Конституции Беларуси, власть переходит к главе Совета республики, верхней палаты белорусского парламента. Сегодня эту должность занимает Наталья Кочанова – бюрократ, функционер и одна из самых лояльных и близких к Лукашенко персон. Формально она должна провести новые выборы в течение 70 дней. Но как это будет происходить, кто будет выдвигаться от власти, укажет ли Россия на какого-то своего кандидата и не продавит ли его – мы этого не знаем и было бы слишком спекулятивно гадать.
Если Лукашенко, например, умирает, об этом никто не знает и у правящей элиты в Беларуси есть время за закрытыми дверями, как это было недавно в Узбекистане и после смерти Сталина, между собой обсудить формат будущего правления, то тогда теоретически они могут договориться о другом сюжете. Например о том, что это будет не Кочанова, а кто-то другой. Так, повторюсь, произошло в Узбекистане, где тогдашний премьер-министр стал президентом, хотя по Конституции им должен был стать другой человек.
Детали будут зависеть от происходящего. Если это произойдет после поражения России в войне в Украине, то это будет сценарий, при котором у нее будет меньше ресурсов для влияния на выбор ставленника белорусской номенклатуры. Если это произойдет, то присутствие РФ в Беларуси достаточно весомо, чтобы иметь блокирующий голос и уж если не привести к власти какого-то своего губернатора на танке, то заблокировать невыгодный ей выбор она бы сейчас смогла.
Источник: Артем Шрайбман, «Главред».
