В 2022 году российские суды оштрафовали по новой статье о “дискредитации” армии более четырех тысяч человек на общую сумму более 150 миллионов рублей. Статью приняли через неделю после начала войны, одновременно с уголовной статьей про “фейки”. Штрафы составляют десятки тысяч рублей, а решение об административном преследовании принимают полицейские без всякой экспертизы.
Журналистка Настоящего Времени поговорила с теми, кого оштрафовали за антивоенную позицию.
28-летний токарь из Казани Александр Фомичев в январе 2023 года вышел на одиночные пикеты. Один провел возле городской администрации, второй – возле Казанского кремля. Свою гражданскую позицию Фомичев выразил плакатами “Нет войне” и “Войну объявляют старики, а умирают молодые”. Кроме того, Александр высказался против войны в посте в соцсетях. За это ему выписали штрафы на общую сумму 90 тысяч рублей – по статье 20.3.3 КоАП о “дискредитации” армии. (90 тысяч рублей по курсу на апрель 2023 года составляет около $1100.)
По словам Фомичева, после задержания на первом пикете его не хотели отпускать из ОВД, но помогло вмешательство адвоката Рима Сабирова из “ОВД-Инфо”. “Я был в шоке: за плакат против войны я столкнулся с угрозами”, – говорит Александр. По словам вышедшего противостоять казанца, майор в отделе запугивал его и оскорблял выступающих против войны, а также угрожал Фомичеву и его супруге тем, что их “посадят”.
Когда он вышел на второй пикет возле Казанского кремля, силовики начали давление на родственников. “Буквально на следующий день после пикета двое сотрудников ЦПЭ (Центра по противодействию экстремизму – НВ) не поленились поехать из Казани в другой город, Зеленодольск, к 85-летней бабушке моей жены, у которой разыскивали нас”, – рассказывает Александр. Сотрудники ЦПЭ опрашивали соседей, колотили в дверь и довели бабушку до гипертонического криза. “Все потому, что мои пикеты публиковались активистами и это попадало в СМИ”, – считает Александр. В итоге Фомичева задержали возле его дома в Казани. За ним приехала целая группа: четыре сотрудника ГИБДД и двое сотрудников ЦПЭ. По его словам, документы они предъявлять отказались, несмотря на то что были одеты в гражданское.
В ОВД на Фомичева составили протокол о “дискредитации” армии и силой отвезли в суд – хотя он возражал, что по закону должен получить повестку и явиться туда самостоятельно. Супруга Александра снимала на камеру, как его вели в машину. “Один из сотрудников толкнул мою жену в грудь и бил ее по лицу моим плакатом, который силовики взяли как вещдок. Когда я попытался вырваться и помочь жене, мне вменили неповиновение сотрудникам правоохранительных органов. Оттуда меня увезли на суд, который назначил три штрафа, а затем вернули в ОВД, где и продержали сутки”, – рассказывает Александр. По его словам, в ОВД ему говорили, что не оставят в покое, и обещали отправить воевать в Украину. На следующее утро мужа и жену под конвоем в наручниках увезли в суд, где вменили им обоим сопротивление полиции (статья 19.3 КоАП) и назначили по штрафу – три и четыре тысячи рублей соответственно.
“Что касается пикетов, то оба были признаны “дискредитацией” армии, как и мой пост в соцсетях. За каждый эпизод суд назначил штраф по 30 тысяч рублей. Мы подали жалобы, суд их отклонил, и в итоге нам удалось собрать деньги с помощью сбора, организованного журналистом Ильей Азаром на платформе взаимопомощи “Заодно”, – рассказывает Александр.
“Полицейский пишет рапорт: обнаружил дискредитацию”. Как применяют статью
В середине апреля издание “Медиазона” обратило внимание на отчет судебного департамента при Верховном суде. В нем, в частности, приводились данные об административных делах за 2022 год по статье 20.3.3 КоАП о “дискредитации” российской армии, введенной сразу после начала военных действий в Украине. Выяснилось, что в прошлом году было заведено более 5,6 тысячи административных дел, по ним назначили 4,4 тысячи штрафов и вынесли одно предупреждение. Сумма штрафов при этом составила 151 257 500 рублей (более $1,8 млн).
Статья 20.3.3. о “дискредитации” армии РФ предусматривает для физических лиц штрафы от 30 до 50 тысяч рублей, для должностных лиц — от 100 до 200 тысяч рублей, для юридических лиц — от 300 до 500 тысяч рублей. Согласно статистике, в 2022 году штрафы пришлось заплатить только 12 юрлицам и 15 должностным, абсолютное большинство оштрафованных составили физлица – обычные люди, протестующие против войны.
Статья о “дискредитации” была добавлена в административный кодекс в марте 2022 года и стала использоваться как средство давления на тех, кто выступает против войны в Украине, отмечают правозащитники. Однако, судя по данным “Медиазоны”, активность россиян не снижается: только к середине апреля 2023 года в районные суды поступило уже более 6,5 тысяч протоколов – больше, чем за весь 2022 год.
“Законы о “дискредитации” и о “фейках” были приняты довольно быстро: с начала войны прошла неделя, а Госдума уже приняла поправки”, – говорит Валерия Ветошкина, адвокат правозащитного проекта “Первый отдел”. Однако это не значит, что в первую неделю, когда в российских городах шли протесты против начала военных действий, тех, кто в них участвовал, не привлекали к ответственности, объясняет юристы. Просто в тот момент для этого использовались другие статьи: например, статья 20.2 КоАП (“Нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования”) – ее правозащитники также называют одним из основных инструментов преследования активистов.
Что касается новой статьи, о “дискредитации” российской армии, то, по словам Ветошкиной, при ее применении доказательной базы обычно не требуется, как и расследования дела. “Получается так, что какой-то полицейский пишет рапорт о том, что он якобы обнаружил “дискредитацию”. Никто даже не задается вопросом о том, почему рядовому полицейскому достаточно специальных знаний, чтобы ответить на вопрос о том, дискредитация ли это. Очевидно, что проводить соответствующую экспертизу должны специалисты – те же лингвисты и психологи. В 99% административных дел таких исследований, конечно, нет. Чаще всего какой-то полицейский сам решает, что это “дискредитация”, и суд с ним соглашается”, – рассказывает правозащитница.
При этом оспорить административный протокол в суде почти никому не удается. “В России, как мы знаем, нет системы независимых и справедливых судов, поэтому что-то оспорить получается по каким-то формальным основаниям типа неуведомления о заседании, ненаправления копии протокола и так далее. Доказать, что произошло нарушение, удается крайне редко”, – констатирует Ветошкина.
“Говорили, что мужа уже увезли на зону”. Кого обвиняют в “дискредитации”
Алисе Гафаровой 30 лет, ее мужу Зульфату – 34. Их активная гражданская позиция уже обошлась в 70 тысяч рублей, говорит Алиса. Супруги живут в Екатеринбурге, у них свой бизнес по производству мебели. “Я никогда не увлекалась политикой, но когда началась война, я была в шоке. Муж сразу же начал выходить на пикеты и писать в соцсетях, подавать петиции и жалобы в Конституционный суд и ООН. А я просто знала, что люди не должны умирать. И когда я осознала весь ужас происходящего, я попыталась сделать хоть что-то”, – рассказала Гафарова Настоящему Времени. Она начала рисовать плакаты и выходить на одиночные пикеты – предварительно уточнив, что, по идее, в России это еще разрешено законом. “Правда, позже оказалось, что закон у нас работает только так, как выгодно правящей партии”, – констатирует Алиса.
Она также подала заявку на волонтерство в антивоенное движение ФАС – Феминистскую антивоенную организацию, – но стать волонтером не успела. “ФАС выложила у себя в канале фотографии с моих пикетов. Лица там были закрыты, но, думаю, именно эта публикация и привлекла ко мне внимание правоохранительных органов”, – считает Алиса. В итоге за то, что она вышла к центральной районной елке 31 декабря 2022 года с плакатом “Попрошу у Деда Мороза прекратить войну! России с Украиной жить мирно”, ее обвинили в “дискредитации” российской армии. Сама Алиса полагала, что провела “максимально милую новогоднюю акцию”, и даже не думала, что 16 января ее и мужа задержат.
“В ОВД нас разделили и допрашивали отдельно. Все было как в тумане, и, честно говоря, я смутно помню, что происходило. Допрашивали грубо про ФАС. Запугивали, говорили, что мужа уже увезли на зону и он меня и так сдал. Показывали фото моего пикета из соцсетей ФАС – и я призналась, что это была я, и подписала протокол. Мужчины-силовики курили и якобы случайно прижигали меня сигаретой, тот, кто вел допрос, сильно зажимал руки. Когда я начала отбиваться, меня ударили электрошокером в живот”, – вспоминает Алиса. После этого она потеряла сознание. Когда Алису и ее мужа выпустили, она сразу отправилась снимать побои. Однако участковый ясно ей дал понять, что или она “сама упала”, или ее “муж избил” – но в любом случае жаловаться не стоит: в ОВД “полно свидетелей”, что ее никто и пальцем не трогал, а посадят за побои ее супруга.
В итоге мужа и жену обвинили в “дискредитации” российской армии. Как рассказал Настоящему Времени Зульфат Гафаров, в суде он попытался выяснить, что именно ему инкриминируется. Оказалось, его приговорили к штрафу за то, что он выложил фото супруги с плакатом. Оно собрало 15 лайков.
Алисе и Зульфату Гафаровым выписали одинаковые штрафы – по 35 тысяч рублей (около $430). Все апелляции суд отклонил. “С нами из-за нашего “неправильного мнения” моментально расторгли контракты наши крупнейшие заказчики – “Сима-ленд”, HOFF и несколько частных клиентов. Новые заказчики отваливались на стадии проверки наших данных”, – рассказывает Зульфат. Родственники Гафаровых не поддержали, друзья прекратили общение. Вдобавок ко всему сам Зульфат оказался недееспособен, получив рабочую травму 7 марта. “Средств категорически не хватает, работает только супруга. Мы обратились к Илье Азару и [через платформу взаимопомощи] меньше чем за сутки собрали штраф”, – рассказал он. “Те, кто переводил нам деньги, писали, что поддерживают нас, что вместе мы остановим войну. Это было очень приятно, и я понимаю, что все не зря”, – говорит Алиса.
Дело о “дискредитации” за пост в соцсети не единичный случай. Студенту Алексею Иванову (имя изменено по его просьбе – НВ) из Барнаула на момент задержания не было 18 лет. “В какой-то момент в нашей барнаульской группе, где обсуждаются новости города, начали появляться провокаторы. Если я высказывал какое-то нестрашное для нашей власти мнение, то обязательно мне написывал какой-то человек, который провластными высказываниями провоцировал меня на спор. Я, конечно, знал, что дело это небезопасное. Но не думал, что если я скажу, что свою страну надо защищать, если на нее напали, как это и произошло с Украиной, то будут какие-то последствия. Я столько лет уже писал всякие разные вещи и даже пострашнее”, – рассказывает Иванов.
В ноябре Алексея вызвали в ОВД, где показали его комментарии в соцсети. В них он, ссылаясь на The Insider, признанный в России “иноагентом”, говорил о бомбежках Мариуполя и о том, что российские военные пытали сотрудников Запорожской АЭС. Против Иванова составили административное дело за “дискредитацию” армии и выписали штраф – 30 тысяч рублей. При этом отец Алексея сразу сказал сыну, чтобы он ничего не говорил полицейским, а сам Иванов проконсультировался с юристом из “ОВД-Инфо”, который тоже рекомендовал воспользоваться статьей 51 Конституции (не свидетельствовать против себя) и не называть третьих лиц. “Я приходил потом еще раз давать показания, но на вопросы, кто стоит за моей деятельностью, говорил, что мне никто не платит, никакой Госдеп, у меня есть свои взгляды и убеждения”, – говорит Алексей. Он добавляет: ему не угрожали напрямую, но ясно дали понять, что, если он еще раз что-то подобное напишет, уже будет уголовная статья. “Мне из раза в раз повторяли, что нельзя выступать против, нужно молчать и поддерживать власть”, – рассказывает юноша.
“Тонкая грань”: когда обвиняют в “дискредитации”, а когда заводят дело о “фейках”?
“Мне кажется, что введение статьи о “дискредитации”, так же как и статьи о “фейках” о российской армии, – закономерное развитие того, что происходило в России очень-очень давно. Российская власть привыкла репрессивно реагировать на любую гражданскую активность и по-другому не умеет”, – говорит юрист Валерия Ветошкина. Она напоминает: аналогичные репрессивные шаги – статьи о “фейках” о коронавирусе – были предприняты и в пандемию вместо того, чтобы объяснять людям, зачем нужны карантинные меры. “То, что происходит, по сути, военная цензура: государство монополизировало право на правду, потому что все, что не совпадает с официальной позицией Минобороны, говорить нельзя”, – считает правозащитница из “Первого отдела”.
С точки зрения Валерии Ветошкиной, основная функция статьи о “дискредитации” состоит в том, чтобы предотвратить повторное выражение гражданской позиции, ведь привлечение по той же статье второй раз грозит уголовной ответственностью и сроком – до семи лет лишения свободы. Кроме того, выражение антивоенной позиции может обернуться сроком сразу, если обвинение решат предъявить по статье о “фейках” о российской армии (ст. 207.3 УК РФ). Она предусматривает уголовную ответственность за распространение “недостоверных сведений о действиях Вооруженных сил РФ”. Сроки – от трех лет. По этой статье уже осуждены, например, политики Илья Яшин и Владимир Кара-Мурза (для него “фейки” стали одним из предъявленных обвинений), муниципальный депутат Алексей Горинов, студент и правозащитный активист Дмитрий Иванов и еще около десяти человек.
Чаще всего по статье о “фейках” россиян сразу привлекают по части 2, то есть обвиняемым вменяют действия “по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы”, отмечает Ветошкина.
Оспаривать дела о “фейках” не получается в принципе. “Если уголовное дело уже возбуждено, то его никогда не оспорить. Это политическое преследование, и власть никогда не пойдет назад”, – говорит правозащитница.
При этом предугадать, какую статью выберут правоохранительные органы за то или иное действие – о “фейках” или о “дискредитации”, – невозможно, отмечает собеседница Настоящего Времени: “Дело в том, что между “дискредитацией” и “фейком” существует крайне тонкая грань. Мы, юристы, до сих пор обсуждаем, где она проходит и что в наших судах рассматривается как “дискредитация”, а что – как “фейк”. Так, петербургскую художницу Сашу Скочиленко за то, что она меняла ценники в магазинах на данные об убитых в Украине, обвинили по статье о “фейках”: она находится в СИЗО уже год, суд продолжается, ей грозит до 10 лет колонии. “При этом аналогичное дело есть в одном из регионов, и там активисту предъявили просто “дискредитацию”, – говорит Валерия Ветошкина.
Источник: Марина Ушакова, «Настоящее время»
