Главные установки Кремля перед президентскими выборами для региональной элиты: «Народ за вождя. Никаких альтернатив нет. И не рыпайтесь», — считает социолог Григорий Юдин. В интервью «Вёрстке» профессор «Шанинки» прокомментировал основные идеи, с которыми чиновники администрации президента поделились с вице-губернаторами перед предстоящей президентской кампании. Ключевая задача кампании — не допускать никаких вопросов о будущем страны, их появление — самый большой риск, «желание их задавать надо выбить с самого начала», говорит Юдин.
На прошлой неделе «Вёрстка» рассказала об установках на проведение президентских выборов в марте 2024 года, которые региональным чиновникам дали руководители внутриполитического блока администрации президента. Семинар, посвященный предстоящей кампании, проходил в Сенеже в начале апреля. В АП требуют от регионов минимум 75% голосов за Владимира Путина при явке в 70%, а текущее число твердых сторонников президента оценили в 53%. Главный риск в Кремле увидели в «рассерженных патриотах» и «западниках», чей общий потенциал может составлять до 35%.
— Насколько объективно чиновники администрации президента исследовали аудиторию перед президентскими выборами?
— Это не исследование, а установка. Да, те характеристики населения, которые есть в документе, вероятно, взяты из реальных исследований: фокус-групп или вопросов с открытым ответом, например. Но они не формируют его основу, а служат реализации цели авторов.
— А в чём цель?
— Сломать аудиторию, в данном случае — представителей региональной элиты. С первой же страницы ей мощным ударом вбивается одна простая мысль: «Народ за вождя. Никаких альтернатив нет. И не рыпайтесь». Есть народ и вождь, они сливаются в экстазе. Хотите — попробуйте между ними залезть! Не хотите? Помогите экстаз продемонстрировать. И делайте это простейшими инструментами: принуждением, давлением и агрессией. Бюрократия должна быть замешана в этом большом насилии и тем самым принести присягу на лояльность Кремлю.
— Разве высокопоставленные чиновники этого не понимают?
— Я не вижу эмпирических доказательств того, что они начинают «рыскать глазами» в поиске альтернатив. В то же время ситуация в стране, очевидно, к этому располагает. Вся система власти находится под серьезным давлением, и нет никакого понимания как из-под него выйти. Те, кто находятся за её контуром еще могут утешать себя тем, что «Путин что-то придумает». Тем же, кто внутри, нужно приложить гораздо больше усилий, чтобы себе это убедительно сказать. В России начисто пропало понимание того, что будет дальше. Ожидания, с кем ни поговоришь в Москве, делятся на два типа. Либо плохие — «Мы понимаем, как мы можем проиграть, но не понимаем как мы можем победить». Либо хорошие, но безумные. «Захватим Лондон» и прочий подобный бред. Люди во власти близки к пониманию что страна пришла в тупик.
— Но понимание еще не настало?
— Пока нет. Тем не менее, у Кириенко сидят неглупые люди, которые прекрасно понимают, что раз им подобные мысли в голову приходят, то и остальным начальникам тоже. Поэтому нужно быстро дать понять, что альтернатив нет. Им примерно так и показывают: «Ты чего сюда приехал, про варианты какие-то узнать? Вот тебе 84% поддержки по лбу! Понял? Отдыхай, следующий!». Это стандартная схема: прибить аудиторию цифрами. Рейтинги в документе сформулированы манипулятивным образом — не бывает явки 87%, не учтены отказы от ответов. И любой критически мыслящий чиновник, организующий выборы, не может не иметь вопросов по этому поводу. Но задавать их не надо, это желание сразу глушат «дубиной народной поддержки». Аудиторию, в данном случае, «политических администраторов», кладут на лопатки этой атакой. И они, в результате, сами принесут «целевые цифры» по итогам голосования.
— Кремль делит готовых поддержать Путина на «лоялистов», «патриотов», «социалистов», «прогрессистов». Зачем тогда детальное описание групп избирателей и того, чем добиваться их лояльности в ходе президентской кампании?
— После того как аудитории врезали по мозгам, ей дают методичку как упомянутый экстаз демонстрировать. Что какой группе населения говорить. Вопрос о том адекватна ли эта установка реальности, вообще бессмысленен. Это просто способ, которым в АП «нарезали» группы избирателей для этой аудитории.
— Они не могут ошибиться в оценке?
— Нет, конечно. Даже если бы они сделали какую-то совсем безумную «нарезку» — кто её оспорит? Кандидатов, которые смогли бы это сделать, на президентских выборах не будет. При этом я совершенно не уверен, что с названными в документе установками система «доедет» до марта 2024 года. Я вполне могу допустить, что к тому времени появятся другие вводные. Например, какой-нибудь плебисцит о возвращении СССР, новой конституции со смертной казнью, в общем, об объявлении новой страны. В Кремле ведь ничем не рискуют: кто им предъявит претензию, что в апреле 2023 года они говорили другие вещи? Чем дальше деградирует система, тем более морально нокаутирующие цифры поддержки власти она будет показывать. В документе так прямым текстом и написано: основной смысл кампании состоит в обеспечении лидера легитимностью.
— Похоже ли это на реальную оценку настроений в России?
— Это и не должно быть похоже на реальную оценку. К этому документу не нужно подходить как к объективному научному исследованию. У него совсем другие цели, и делали его опытные люди, которые понимают, что им нужно. Конечно, если у вас есть желание, например, измерить усталость от Путина и его людей, то вы будете использовать другие вопросы и получать другие цифры. Таких недовольных и усталых никакие не 12%, их больше. Они ведь никуда не делись с 2020 года, когда мы видели перед конституционным плебисцитом совсем не те цифры, которые потом выдали официально. Но этот документ не ставит такой цели. Он, наоборот, должен убедить свою аудиторию в том, что против Путина сегодня могут быть только единицы. Поэтому и работа с критически настроенной частью избирателей должна заключаться в их деморализации. В том числе и с помощью этих выкладок. Во-первых, они способствуют тому, чтобы противники официального курса воспринимались как маргиналы. Чтобы вдруг не появилась толпа людей, которая вломится на эти выборы и всё поменяет. Во-вторых, чтобы люди, которые сейчас вписываются своими взглядами в удобные власти рамки, не начали эти взгляды расширять. Как, например, многие белорусы в 2020‑м вдруг узнали что выборы это не просто процедура продления власти Лукашенко, а настоящая политическая борьба с далеко идущими и непредсказуемыми последствиями.
— Как думаете, авторы сами верят в то, что написали?
— Наверняка в этом документе есть что-то от самогипноза. Они привыкли жить под «фонарём», который освещает место, где «всё хорошо». И цель — чтобы из темноты под этот фонарь не выползло ничего неприятного. Пока это удаётся. Они рискуют тем, что пропустят за пределами света «фонаря» формирование реального политического субъекта, который под фонарь ворвётся сам. Рано или поздно это произойдёт.
— Если даже этот документ, обращённый кремлёвскими чиновниками к «своим», оказался чем-то близким к агитке, то кто тогда владеет реальными социологическими данными?
— Никаких «настоящих цифр» не существует. Если, например, ФСО проводит свои опросы теми же методами, что и другие социологические службы, она получает те же результаты. Важно другое — социологи, работающие по заказу Кремля, публикуют только то, что хочет показать заказчик. Она получает и множество других цифр, которые широкая аудитория никогда не увидит. И в этом смысле есть «секретные» опросы: с другими вопросами, другими темами и другими ответами.
— Вы верите в протест «рассерженных патриотов», который в документе представляется как главная угроза?
— По-моему, это чушь. Протест — это политическое действие, а «рассерженные патриоты» просто сидят и ноют. Весь их дискурс как паразит сидит на господствующем государственном дискурсе. Не видно за счёт чего он может обрести какую-то самостоятельность. Больше века назад российское общество это уже проходило — были многочисленные орды черносотенцев, которые растворились сразу после падения царского режима и исчезновения его нарратива. Паразит умер вместе с носителем.
— В документе не сформулирован образ будущего — ради какой перспективы Путина надо переизбрать. Это может стать проблемой?
— Для организации плебисцита это не проблема. Его и в 2018‑м году, на прошлых президентских выборах, не было. Сейчас, как и тогда, наверняка будет рассказ про то, что жизнь будет стабильной и ровной. Видите, в документе войны минимум, несмотря на то что она идёт уже больше года. Она источник проблем, зачем о ней рассуждать. Да и как авторы могли бы начать проговаривать образ будущего? Для них он зависит от взгляда Путина, у которого уже давно нет идей будущего. И уже не будет, о чём авторы этой «программы кампании» прекрасно знают.
— А россияне сами при таком вакууме не начнут задумываться о будущем?
— По документу видно, что возможность появления серьезных вопросов о будущем страны — главный страх его авторов. Поэтому желание их задавать и надо выбить с самого начала. Для страны, да даже просто для психического состояния людей в ней, отсутствие образа будущего — катастрофа. Они чувствуют, что его нет, но боятся себе в этом признаться. Потому что после этого надо будет задавать, в том числе и себе, всякие нехорошие и страшные вопросы. Это ощущение уже пронизывает всю страну — начиная с высокопоставленных чиновников. Для того, чтобы в Кремле нарвались на эти вопросы, должно наступить уже не ощущение, а осознание тупика. Оно рано или поздно придет, и будет, скорее всего, связано с внешними факторами, вроде поражения в войне. Но пока мы видим подготовку к плебисциту, в ходе которого все участники отсутствие будущего пытаются просто не замечать.
Источник: «Верстка»
