Во время обращения Владимира Путина к федеральному собранию РФ на остановке общественного транспорта в Херсоне обстрелом из российского РСЗО были убиты пять украинцев. В то же время Путин заявлял, что “не воюет с украинским народом”.
Это верно. Он не сражается с украинским народом. Он пытается нас уничтожить.
После начала освобождения украинских территорий в марте-апреле 2022 года, украинские правоохранительные органы и международные организации начали фиксировать массовые факты военных преступлений российских оккупантов. Убийства гражданских, немотивированное уничтожение гражданской инфраструктуры, мародерство и многое другое.
Поначалу это казалось “обычным” бесчинством захватчика. Однако, чем больше оккупированных территорий удавалось освободить, чем больше собрать показаний и доказательств, тем более очевидным фактом становился факт системности и последовательности этих преступлений. А если есть системность, то есть и цель, которую эта системность реализует.
Геноцид украинцев
Военные преступления россиян в Мариуполе, на Киевщине, Харьковщине и других оккупированных ими регионах Украины позволяют утверждать, что действия оккупантов во многом подпадают под Конвенцию о предотвращении преступления геноцида и наказании за него от 1948 года.
На временно оккупированных территориях россияне проводят фильтрационные мероприятия, которые проявляются в тотальной проверке всего населения на лояльность к оккупационной власти. Проверяют социальные сети, мессенджеры, телефоны и другую технику. По базам, которые им удалось получить от местных коллаборантов, проверяют людей на принадлежность к патриотическим движениям, участие в АТО/ООС и т.д.
Массовые и неспровоцированные убийства гражданских лиц путем казни выстрелом в голову человеку со связанными руками на оккупированных территориях призваны сеять ужас и панику. Эти меры направлены на слом внутреннего потенциала к сопротивлению, подрыву внутренних сил человека.
Умышленные атаки на убежища, пути эвакуации и гуманитарные миссии в комплексе с атаками на критическую инфраструктуру (ТЭС, ТЭЦ, электроподстанции, водоканалы) и применением запрещенного оружия (фосфорные, кассетные боеприпасы), ракетные атаки на гражданские учреждения (ТЦ, жилые дома) ставят под угрозу существование украинских граждан. Сотни тысяч украинцев лишены доступа к постоянным источникам питьевой воды, уничтожено более 140 тысяч домов, миллионы остались без жилья или были вынуждены покинуть свои дома.
Сексуальные преступления против гражданского населения. Изнасилование и сексуальное насилие имеют длительные последствия для физического и психического состояния человека, подрывают репродуктивную способность организма. Те, кто пережил подобное, нуждаются в долгой специализированной поддержке и имеют реальные шансы никогда не вернутся к нормальной жизни. Масштабы этого вида геноцидального преступления мы вряд ли когда-нибудь узнаем.
Отдельным преступлением следует выделить депортацию гражданского населения, особенно детей, с оккупированных территорий. Только по подтвержденным данным на территорию РФ вывезено более 2,8 миллиона граждан Украины и более 16 тысяч детей (но на самом деле эта цифра, очевидно, намного больше). Фактически это похищение будущего у Украины. Вывозя украинских детей, они навсегда отрывают их от семей, перевоспитывают и делают все, чтобы эти дети навсегда стали манкуртами.
Дети, которым в начале оккупации Донбасса и Крыма в 2014-м было по 10-12 лет и остались на оккупированных территориях, сегодня погибают в составе незаконных вооруженных формирований РФ на войне против Украины.
Они шли в первый класс с украинским букварем, а теперь на их шевронах рашистские “Zетки”.
Еще одним свидетельством войны на уничтожение украинской нации есть целенаправленное убийство известных культурных и общественных деятелей, покушения на военное и политическое руководство страны.
Новая война на уничтожение старыми методами
Эти способы можно разглядывать как элемент полумифической “теории Герасимова” (теория новой войны описана начальником генштаба ВС РФ Валерием Герасимовым в статье 2013 года “Ценность науки в предвидении”). В этом случае военные преступления выступают как нелинейный метод достижения военных целей.
Согласно этой теории, на один военный метод приходится четыре невоенных метода.
Совершая военные преступления (то есть военный метод) РФ создает ощущение незащищенности на всей территории Украины, тотальности войны, неотвратимости гибели. Усиливает эффект ужаса с помощью сети как своих, внутриинформационных средств, так и “полезных идиотов” и предателей среди украинцев.
Этими своими действиями Россия пытается также спровоцировать внутриполитический коллапс путем превращения территории Украины в непригодную для нормальной жизни. И таким образом принудить к капитуляции (невоенные методы).
Высшее военно-политическое руководство РФ не стесняется открыто признаваться в этих действиях и их целях.
Такое количество преступлений может казаться чем-то нечеловеческим, и, что самое важное — нереальным. И будто возникает желание получить еще одно “безоговорочно-стопроцентное доказательство”. Однако на самом деле здесь работает постмодернистский метод. Россияне массовостью преступлений просто перегружают интернет-сеть и наше сознание. И от этого украинцам, а главное, западному избирателю может казаться, что такого просто не может быть, потому что не может быть в принципе.
И каждый день мы становимся очевидцами войны на уничтожение и геноцидальные действия.
Наша чувствительность снижается, а наш мозг начинает требовать все более “очевидного”, то есть более кровавых преступлений.
И здесь мы попадаем в “заколдованный круг неверия”.
Совершая страшные военные преступления на войне против Украины, россияне реализуют старую, хорошо известную нацистам практику “замещения” народов. Где один народ вытесняет другой. Поэтому они будут нас убивать “до тех пор, пока на территории Украины не останутся только те, кто поймет, что они русские”.
Отрицание Голодомора (якобы там не было политического мотива), обвинение евреев в Холокосте (“сами виноваты”), отрицание, а затем оправдание пакта Молотова-Риббентропа (особенно перед нападением на Украину) – это не провалы в памяти. Это значит, что если они отрицают геноцид в прошлом, то они не признают его ни в настоящем, ни в будущем.
Источник: Михаил Ромась, «Новинарня»
