Как менялись нарративы российских пропагандистов из-за сопротивления, которое встретили оккупационные войска в Украине? Сначала мы слышали бодрое «все идут по плану» и «мы еще не начинали», а впоследствии испуганное «пойдем в Гаагу по всей стране».
Институт информационной безопасности проанализировал изменение риторики самых известных кремлевских пропагандистов – Соловьева, Симоньян и Скабеевой, а также участников их политических ток-шоу и других публичных лиц на основе телевизионных записей.
Риторика российской пропаганды в начале полномасштабного вторжения была безапелляционной.
«В горячей войне Украину победим за 2 дня. Че ее побеждать там, Господи? Ну, Украина, ну…» — не сомневалась Маргарита Симоньян. «Бровь поднимем и Украина поймет все», — в своей пренебрежительной манере самодержавца заявлял Владимир Соловьев.
Рупоры Кремля не оставляли надежды пройтись войной по Европе. Убивать и грабить.
«Всех победим, всех убьем, всех кого надо ограбить. Все будет, как мы любим», — безапелляционно и грубо высказался сразу после церемонии «присоединения» временно оккупированных украинских регионов 30 сентября в Кремле военный корреспондент из Донецка Владлен Татарский (настоящая фамилия Максим Фомин).
«Вот сейчас соберем миллионов десять-пятнадцать, под ружье поставим. Ну, и пройдемся по Европе» — говорил Соловьев.
Ему вторил дон Рамзан Кадыров: «Очистим и Украину, и Европу».
Но когда ВСУ дали достойный ответ оккупантам, уверенность российских пропагандистов в скорой победе пошатнулась.
Когда российской армии не удалось за три дня взять Киев, когда она получила достойный отпор практически по всем направлениям своего наступления, Владимир Соловьев немного «затормозил». Сначала он прогнозировал, что через полтора-два месяца все кончится в пользу России, а впоследствии перестал конкретизировать время: «Ни о каком быстром решении речь не идет, потому что нам противостоит армия вторая в Европе после нашей». Но русские захватчики продолжали терять захваченные территории, и «рупор Кремля», что называется, ярился в эфире: «Я, может быть, что-то плохо понимаю, тогда скажите: где армия? Вот просто ответьте мне, пожалуйста, на этот вопрос». Более того, он стал позволять себе критику в адрес высших командных чинов: «Снизу доверху врали. О том, что у них на складах. О том, в каком техническом состоянии содержится техника. О том, сколько бойцов на линии фронта».
Его коллега Ольга Скабеева тоже выглядела растерянной. Ее оправдание неудач на фронте звучало следующим образом: «Захватить страну так быстро, разумеется, невозможно. Демилитаризировать так быстро невозможно».
«Мы тратим колоссальный ресурс, плюс еще и война эта идет не совсем удачно. Да, то есть… мягко говоря», — признал временно исполняющий обязанности главы так называемой ДНР Денис Пушилин.
Утопленный крейсер «Москва», Крымский мост и возвращение Херсона вообще заставили пропагандистов словить немного печали.
По мнению Соловьева, по Херсону было «решение крайне тяжелое, мучительное». Вытеснение окупантов из города пропагандисты называли предательством интересов россиян и бились в истерике. Предателем называли (неслыханно!) самого Путина. Соловьев признавался, что ему стало тревожно.
«Дело в том, что они вообще обнаглели, честно говоря. То есть они считают, что можно все, что угодно» — так высказался по поводу побед украинского войска один из гостей программы «Вечер с Владимиром Соловьевым».
Они размышляли над своей судьбой и жаловались на трудные времена.
«Зачем мне это? Ну, я тут причем? Ну действительно. Ну, казалось бы, ну, причем здесь я? Что вы ко мне здесь пристали? У меня была прекрасная жизнь, у меня было всё хорошо. Зачем мне сейчас это все? Я мог ездить в Европу, у кого-то как у меня была там недвижимость. То есть возникает базовый вопрос: зачем это мне все?» — сокрушался перед камерой главный кремлевский пропагандист Владимир Соловьев, узнав о том, что в результате западных санкций власти Италии конфисковали у него две виллы на озере Комо — в элитной курортной зоне у подножия Альпийских гор стоимость 8 миллионов евро.
Пушилин допускает, что «впереди, может быть, будут еще какие-то поражения… Вполне возможно».
Скабеева признает: «Времена не простые, все всё понимают. Времена тяжелые, из-за Херсона переживаем».
Вооруженные силы Украины стали главным спонсором скорби на российском ТВ.
«Если все так здорово, то какого хрена мы отступаем?» — не понимает еще один участник дискуссии программы Владимира Соловьева.
Хотя и так понятно, что Путина ждет поражение, потому пропагандисты и подняли истерику.
«Больно ли, обидно сейчас? Да!» – сам себе отвечает Соловьев.
Кровавого пропагандиста из Руанды — Кабугу, Гаага дождалась почти через 30 лет. Но сегодняшний мир реагирует гораздо быстрее.
«Если мы умудримся проиграть, Гаага условная или конкретная ждет даже дворника, который брусчатку внутри за кремлевской стеной подметает» — Маргарита Симоньян точно знает, какое будущее ждет ее и тех, кто служит путинскому режиму.
Соловьев (долго думает) и, наконец, соглашается: «… Мда».
Источник: Институт информационной безопасности, «Левый берег»
