Самый известный американский «охотник на нацистов», сотрудник минюста США Эли Розенбаум в последние месяцы по поручению генерального прокурора США расследует военные преступления России в Украине.
В течение 35 лет, которые Эли Розенбаум посвятил охоте на нацистских преступников, скрывающихся в США, он всегда равнялся на своих предшественников в этой профессии. Теперь, работая в Украине, он по-прежнему опирается на опыт следователей, которые преследовали приспешников Адольфа Гитлера после Второй мировой войны.
Впервые в своей карьере Розенбаум ищет доказательства преступлений сразу же или почти сразу после их совершения.
«Я привык работать над преступлениями, связанными со зверствами, когда конфликт уже закончился: Вторая мировая война, Руанда, Босния, Гватемала и так далее, – сказал он недавно в интервью Jewish Telegraphic Agency. – Но в данном случае зверства совершаются каждый день».
67-летний Розенбаум сказал, что он работает «если не 24/7, то 20/7» с июня, когда Меррик Гарланд, генеральный прокурор США, назначил его руководителем группы по расследованию военных преступлений в Украине при министерстве юстиции. До этого Розенбаум провел большую часть своей карьеры в Управлении специальных расследований (OSI) министерства юстиции, которым руководил с 1995 по 2010 год. OSI разыскал и депортировал 70 нацистов, скрывавшихся в США. В 2004 году он расширил свою компетенцию и стал отслеживать въехавших в США военных преступников, замешанных в других конфликтах.
Нынешняя команда Розенбаума, по его словам, «предоставляет украинским властям широкую техническую помощь, включая оперативную помощь и консультации по вопросам уголовного преследования, сбора доказательств, криминалистики и соответствующего правового анализа».
Рассказывая о своей работе, Розенбаум неоднократно возвращается к пионерам судебного преследования за военные преступления, среди которых Роберт Джексон, судья Верховного суда США, который на Нюрнбергском процессе создал основу для преследования нацистов за «преступление агрессии» – понятие до тех пор неизвестное.
По словам Розенбаума, актуальность проделанной Джексоном работы сохраняется, поскольку Россия не признает юрисдикции Международного уголовного суда, что затрудняет преследование россиян в этом органе. Вместо этого Украина хочет создать специальный трибунал для суда над россиянами по образцу Нюрнбергского процесса.
«Мы постоянно обращаемся к Нюрнбергу, это мать всех судебных процессов по международным преступлениям, – сказал Розенбаум. – Во многом это истоки международного уголовного права».
Что такое «преступление агрессии»?
Розенбаум считает, что понятие «преступление агрессии» особенно актуально в деле Украины, поскольку вторжение России было неспровоцированным. Этот термин стал частью канона международного права, закрепленного в принципах Нюрнбергского процесса, а затем в уставе ООН, с благословения американского президента Гарри Трумэна.
Розенбаум рассказывает, как судья Джексон в письме Трумэну объяснил, почему до сих пор не существовало прецедента для преследования агрессии.
«В старые времена государства вели себя именно так. Они нападали друг на друга, и, согласно международному праву, считалось, что они имеют равные права, – сказал Розенбаум. – Джексон сказал, что этому должен быть положен конец, и убедил в этом президента Трумэна, и теперь у нас есть это преступление в международном праве».
Розенбаум говорит, что Украина доказывает прозорливость Джексона. Он процитировал вступительное слово Джексона на Нюрнбергском процессе: «Значимость этого расследования заключается в том, что эти заключенные представляют зловещее влияние, которое будет таиться в мире еще долго после того, как их тела превратятся в прах».
Розенбаум, как и Джексон до него, призывает правительство США расширить свои возможности по преследованию военных преступлений. В своих показаниях в конгрессе Розенбаум указал на прискорбный юридический недочет: в отличие от преступлений геноцида, военные преступления должны иметь американскую сторону (в качестве исполнителя или жертвы), чтобы их можно было рассматривать в американском суде.
«Это означает, что, если бы военный преступник из нынешнего конфликта в Украине, например, приехал сегодня в США и был впоследствии идентифицирован, наш закон о военных преступлениях не мог бы быть к нему применен, что потенциально позволило бы этому военному преступнику и другим лицам разгуливать по улицам нашей страны, не опасаясь судебного преследования», – сказал Розенбаум в своих показаниях в конгрессе.
Неожиданные параллели
Когда Розенбаум расследовал преступления нацистов, на его пути встретились два человека, которыми он восхищается до сих пор: Рудольф Врба и Альфред Вецлер, словацкие евреи, которые бежали из Освенцима и первыми описали в подробном отчете механику нацистского геноцида внешнему миру.
«Я познакомился с Рудольфом Врбой, свидетелем [OSI] в нашем самом первом деле, которое должно было быть рассмотрено в суде. В итоге дело не дошло до суда, обвиняемый сдался, но это было дело об Освенциме, которое рассматривалось в Чикаго, и Рудольф приехал туда», – сказал Розенбаум.
Теперь он встречает выживших свидетелей российских преступлений в Украине, которые точно так же собирают доказательства и рассказывают миру о своем ужасном опыте.
Еще одна пара исследователей времен Нюрнбергского процесса, которых Розенбаум называет вновь актуальными, – это Бадд и Стюарт Шульберги, братья-евреи, работавшие в Управлении стратегических служб, предшественнике ЦРУ, под руководством легендарного голливудского режиссера Джона Форда. Братья разыскали фильмы о зверствах, которые производили сами нацисты, и предъявляли их в суде.
«Братья Шульберг стали первопроходцами в том, что чрезвычайно важно в истории правоохранительных органов и привлечении ответственности в судах, что мы считаем само собой разумеющимся в XXI веке, а именно – в представлении в судах полнокадровых кино- и видеодоказательств», – сказал Розенбаум.
По его словам, такой сбор доказательств происходит сегодня и в Украине.
«Украинские власти, с которыми мы очень тесно сотрудничаем, располагают веб-сайтом, на который общественность может загружать собственные видеозаписи, – сказал он. – И теперь, когда у каждого, у кого есть мобильный телефон, есть видеокамера… так много свидетельств последствий злодеяний и даже совершения злодеяний было запечатлено на видео».
Источник: Александра Аппельберг, Детали
