Минимум в шести южных городах появились стихийные народные мемориалы в память о погибших после российского обстрела в Днепре. Где-то власти стараются их побыстрее убрать, в других случаях цветы и игрушки у знаковых мест могут пролежать несколько дней. Эксперты отмечают, что такие мемориалы появились из-за эмоциональной необходимости россиян выразить отношение к трагическим последствиям войны.
Точно известно о том, что мемориалы памяти жертв Днепра появились в Ростове-на-Дону, Владикавказе, Ставрополе, Краснодаре, Новороссийске и Шахтах. За ними не стоит какая-либо единая структура – оппозиционные и антивоенные движения лишь констатируют появление таких мест. Поэтому спонтанные мемориалы с цветами, игрушками и табличкой “Днепр” с указанием даты трагедии могут быть и в других южных городах, просто об этом публично не сообщалось.
Удар по Днепру был нанесен 14 января во время массированной российской ракетной атаки. По данным Воздушных сил Украины, по жилому дому в Днепре попала ракета Х-22 с дальнего бомбардировщика, разрушив более 200 квартир, из них более трети – полностью. Погибли 46 человек, не менее 75 пострадали.
Минобороны России заявило, что ракетный удар 14 января был нанесен “по системе военного управления Украины”. “Все назначенные объекты поражены, цель удара достигнута”, – говорится в сообщении российского военного ведомства. Об ударе по Днепру в нем не упоминается.
Охота за гвоздиками
Первый такой мемориал на юге России появился у памятника украинскому поэту и писателю Тарасу Шевченко в Краснодаре еще 17 января. Горожане принесли к бюсту цветы, свечи, мягкие игрушки, табличку со словом “Днепр”. Спустя несколько дней коммунальные службы стали убирать все, что принесли краснодарцы.
Автор телеграм-канала “Титушки в Краснодаре” военный пенсионер Виталий Вотановский по данным фактам написал заявление о краже, по которому продолжается проверка. Ради эксперимента он принес к бюсту Шевченко гвоздики утром 30 января, спустя полчаса их убрал сотрудник коммунальных служб.
“Удалось оперативно вызвать полицию, которая стала его опрашивать. Коммунальщик пояснил, что такой приказ ему дала бригадир из управляющей компании. Та в свою очередь сослалась на распоряжение администрации города”, – рассказал Кавказ.Реалии Вотановский.
Он подчеркнул, что цветы убирают за считаные минуты, поэтому сложно сказать – приносят ли другие люди на это место цветы и игрушки. После опроса дворника полицейским Вотановский повторно возложил цветы, их убрали уже через 10 минут.
Цветы и табличку “Днепр, 14 января” неравнодушные активисты принесли к памятнику жертвам политических репрессий в Новороссийске. Их возложили к мемориалу жертвам репрессий 1930–1950-х годов в Ставрополе, сообщает движение “Весна”.
Цветы к памятникам жертвам репрессий в память о трагедии Днепра принесли в Ростове и Владикавказе. В Шахтах Ростовской области – к мемориалу жертвам фашизма.
“Я живу в [Северной] Осетии… Сегодня я сходила к “Камню слез”, который, оказывается, есть у нас в городе в память о репрессированных жителях. И возложила там цветы, так как у нас в городе нет больше мест, где я могла бы это сделать. Сделала я это в память о всех погибших жителях Украины, которые пострадали от подлой агрессивной войны со стороны моей страны”, – анонимно написала возложившая цветы жительница Владикавказа.
Второй после Бучи
Первый стихийный мемориал появился в Москве, говорит в беседе с редакцией Кавказ.Реалии федеральный координатор молодежного демократического движения “Весна” Богдан Литвин, позже люди по всей стране стали брать друг с друга пример, создавая мемориалы у себя в городах.
“Как правило, это один или несколько человек, принесших цветы к знаковому месту. Они прислали через анонимный бот обратной связи фото, мы опубликовали, об этом прочитали другие горожане и тоже стали приносить цветы”, – рассказал активист.
По его словам, в некоторых крупных городах появились несколько параллельных мемориалов (например, в Петербурге их семь), что оказалось удобным – полиции и коммунальным службам сложнее их охранять, убирая принесенные цветы и игрушки.
“У людей давно был запрос на выражение своих чувств по поводу войны и погибших от российских ракет украинцев. История с Днепром оказалась максимально ужасающей. На данный момент ее можно назвать второй по ужасу после Бучи, а дом, в который попала ракета, стал эмоциональным триггером. Люди захотели что-то сделать”, – подчеркивает Литвин.
В Москве и Питере власти отреагировали достаточно быстро, мемориалы убирают, а некоторых участников даже задерживают, продолжает собеседник, но в регионах ситуация спокойнее. Вероятно, там местные власти не получили указаний “сверху” и не хотят проявлять инициативы, поэтому мемориалы могут стоять несколько дней, – рассказал представитель “Весны”.
“Нет войне!” на эзоповом языке
Руководитель проекта “Поддержка политзаключенных. Мемориал” Сергей Давидис в беседе с Кавказ.Реалии отметил, что далеко не везде в российских городах есть места, так или иначе связанные с Украиной, поэтому вторым по популярности объектом (в 30 городах из 55, где на сегодняшний день появились народные мемориалы) стали мемориалы жертвам политических репрессий.
“Это символ преступных действий государства, и люди выражают протест против преступлений современного государства. Которое к тому же явно демонстрирует солидарность с советским прошлым и, наоборот, пренебрежение к памяти жертв репрессий, – объясняет правозащитник. – Это естественный и логичный выбор места народных мемориалов”.
Собеседник обращает внимание, что даже по официальным опросам российское общество разделено, его существенная часть – миллионы людей – категорически не согласны с войной и сочувствуют украинцам.
“Когда происходят такие вещи, конкретные военные преступления, как удар по дому в Днепре, тяжело не выражать сочувствие. Это естественная реакция – сделать хоть что-то. А поскольку публичный протест в России чрезмерно опасен, сопряжен с административным и уголовным преследованием, они выражают сочувствие таким способом”, – подытожил Давидис.
Традиция спонтанных народных мемориалов формируется постепенно в течение XX века, первая глобальная акция с ними прошла после гибели принцессы Дианы в 1997 году. В России первый массовый мемориал появился после пожара в “Зимней вишне” в Кемерове, где погибли и пострадали десятки людей, указывает в интервью Кавказ.Реалии независимый антрополог и фольклорист, автор телеграм-канала “(Не)занимательная антропология” Александра Архипова.
“Как правило, народные мемориалы возникают не на кладбище и их создают люди, совершенно не связанные с погибшими. В случае с памятью жертв Днепра это не политические активисты, а в подавляющем большинстве люди совершенно обычные. Им важно, с одной стороны, провести этот акт поминовения, а с другой – сделать его публичным, приглашая других людей тоже помнить”, – продолжает эксперт.
Такие мемориалы возникают не при любой трагедии, а когда общество считает, что с жертвой поступили несправедливо или расследование ведется неправильно. Часто люди не могут почтить память погибших иным способом, отмечает Архипова. По ее словам, сегодня россияне не могут выйти с плакатом, но с помощью эзопова языка, принося цветы к связанным с Украиной или жертвами государства памятникам, они говорят “Нет войне!”.
Источник: Андрей Красно, «Кавказ.Реалии»
