Почему российские элиты тянет к шаманизму, признание Владимира Путина террористом – бессмысленно, а маргинал, так называемый “повар Путина” Евгений Пригожин оказался в большой политики и является ли он самостоятельным лицом? На эти и другие вопросы в эфире Апостроф TV ответил оппозиционный политик из России, бывший депутат Госдумы Дмитрий ГУДКОВ.
– Шаманские юрты – на передовой. Что это значит?
– Мне всегда было сложно понять такие вещи. Еще со времен моего депутатства, когда был устроен крестный ход вокруг Госдумы для преодоления экономического кризиса. Есть такие люди вроде Путина – он помешан на взаимодействии с разными шаманами. Он к ним летает и с ними советуется. Была даже история, когда один из шаманов решил пойти в Москву против Путина, и его закрыли в психушку. Казалось бы, зачем Путину и властям на это реагировать? Они боялись, что он каким-то образом сможет повлиять.
К сожалению, это говорит о деградации российской власти и институтов. А умных людей, которые могут принимать какие-то решения, в России не осталось. Это не значит, что все общество такое. Просто сегодня худшие представители общества доминируют и являются неким политическим мейнстримом в стране.
– Чтобы привезти шаманов на передовую, это уже совсем другой уровень. Это должно было пройти через решение многих людей и ответственность действительно коллективная.
– Когда я баллотировался в Госдуму, меня посадили, а вместо меня прошел серый, блеклый политик, даже не помню его фамилию. То же самое происходит во всех регионах. Нет у нас прямых выборов губернаторов, там назначают ставленников Кремля, серых людей и абсолютно невменяемых. А критиков отправляют в тюрьмы или изгнание. Поэтому система сгнила сверху донизу. На любом уровне сейчас достаточно сложно найти людей, которые пытаются отстаивать позицию здравого смысла. Нет смысла спорить, если это закончится тюрьмой, штрафом, увольнением.
В России пошел бум конспирологических теорий. Это означает, как говорится в книге, что экспертиза умерла (речь идет о книге Тома Николса “Смерть экспертизы: как интернет убивает научные знания” – “Апостроф”). Умные люди не хотят работать в провластных структурах, ассоциироваться с этим преступным режимом, и туда приходят те, кто готов поддакивать, улыбаться начальнику и поддерживать любое безумие, которое сверху исходит.
– Во времена Януковича у нас было модно стоять на богослужениях православной церкви. Но одно дело – православие, а тут шаманизм. Можно ли сказать, что в России это сейчас тоже модно?
– Конечно, нет. Но как у нас работают медиа? Если бы я был главным редактором, обратил бы внимание на то, что удивляет зрителя. Какие-то идиоты ходили крестным ходом вокруг Госдумы. Над ними все просто посмеялись. То есть это не является каким-то системным явлением. В диктатуре если тиран чем-то увлекается, чтобы выслужиться, остальные тоже начинают разделять эти увлечения. Ельцин играл в теннис – вся элита играла в теннис. Путин пришел, стал кататься на горных лыжах – все стали кататься на горных лыжах. Стал увлекаться контактами с потусторонним миром – нашлись люди, которые присоединились к его увлечениям, чтобы больше времени с тираном проводить. Но это не является всеобщим помешательством. Это мейнстрим политического истэблишмента.
– Как вы видите динамику с мобилизацией в России?
– Здесь две стороны медали. Первая: совершенно очевидно, что мобилизованные когда-нибудь закончатся, и их нужно замещать новыми солдатами. Но эта мобилизация ударила по общественному мнению. Когда у тебя выбор – погибнуть или отправиться в тюрьму на 10 лет, то тебе не нравится такое вмешательство в личную жизнь. И договор, когда людям предлагалось не лезть в политику, а власть не будет лезть в их частную жизнь – разрушен. Это сильно повлияло на настроения в России. Даже в опросе “Медузы” из 70%, которые поддерживали военную операцию, 57% уже выступают за окончание войны. Это “Медуза” публиковала, кстати, закрытый опрос ФСО (Федеральной службы охраны – “Апостроф”). Они проводят закрытое исследование для президента, истеблишмента. Журналисты о нем узнали и опубликовали. Это результат мобилизации.
Мобилизация создает внутри политические риски для Путина. Но Путин принимает неадекватные – даже не преступные – а неадекватные с точки зрения его собственных интересов решения. Многие эксперты не исключают, да и я тоже, что в январе-феврале следующего года Путин продолжит свой суицидальный политический путь. Он может объявить новую мобилизацию, военное положение, однако, не факт, что сможет все гладко провести, как нынешней осенью.
– Многие европейские страны признали Россию государством-террористом. Но в США такого решения нет. Однако Сенат призвал признать террористической операцией “Вагнер”. Какова цель у США?
– Мы много внимания уделяем инициативам, которые мало на что влияют. В России господин Луговой, который обвиняется всеми спецслужбами мира в организации убийства Литвиненко в Лондоне, тем не менее третий или четвертый созыв депутатствует в Госдуме. Это ни на что не влияет. Не нужно уводить тему от поддержки Украины, которая действительно нужна: деньги, оружие. Это то, что действительно влияет на результат войны. А объявление Путина или его повара военным преступником – это как-то мелковато для США… Это надо сделать когда-нибудь, но не с этого же начинать.
– Когда вы сказали о Луговом, я вспомнил об “Аль-Каиде”, терактах 2001 года, сообщениях по поимке лидеров организации, ИГИЛе и других вещах, когда США очень серьезно занимались антитеррористической борьбой.
– Главный террорист – не Пригожин, а Путин. Можно Пригожина ассоциировать с “Аль-Каидой”, но совершенно очевидно, что этот человек зависим от Путина. Мне больше нравится инициатива Макрона по созданию трибунала по преступлениям в Украине, и это имеет гораздо большее значение и будет иметь другие последствия. Необходим военный трибунал. Путин должен быть объявлен российским преступником, все дипломатические контакты с ним должны быть прекращены. Это будет еще и хорошим сигналом части российских элит, которые еще может быть пока не выступают против Путина, но им точно не была нужна эта война.
Я не пытаюсь кого-то защитить. Я пытаюсь найти решения, которые могут этот раскол элит спровоцировать. Потому что даже после военного поражения Путин не потеряет власть сразу. Он должен потерять ее вследствие дворцового переворота, мягкого или не мягкого. Тогда Россия – я надеюсь, власть сменится на вменяемую – не будет представлять угрозы для Украины и всего цивилизованного мира.
А после военного поражения Путин переведет всю экономику на военные рельсы. Произведет огромное количество оружия, ракет. Даже если они будут не высокоточными. В какой-то момент, надо понимать, что этот момент настанет, Путин снова начнет стрелять.
– Когда трибунал может быть создан, если уже Франция выступает инициатором?
– Надеюсь, в следующем году. Конечно, европейская бюрократия – это машина, которая медленно запрягает. Но если решения принимаются, то можно быть уверенным, что они будут приняты.
– Почему тогда Байден не отрицает переговоров с Путиным, если у Путина будут желание и стремление?
– Не могу сказать от имени Байдена, но, думаю, что он в первую очередь все же думает о гражданах США. Возможно, есть какие-то интересы.
– Относительно Пригожина – есть ли у него электоральный шанс?
– Одно дело – электоральный шанс, и совсем другое – отвечает ли Пригожин большинству избирателей. Нет, не отвечает. Особенно эти кадры убийства зека кувалдой напугали и элиты, и многих людей. Но, совершенно очевидно, что из-за войны и пропаганды появилось определенное количество людей, которое вступает в маргинальные позиции – это не более 10-12%. Очевидно, что это опасная группа избирателей, и, если ты ее не будешь контролировать, эти люди выйдут с оружием и начнут вести себя непредсказуемо. Тем более что эти люди критически относятся к Путину, власти, ненавидят ее. В Кремле это поняли и создали фигуру, которая это контролирует.
Если ты не можешь что-то победить, то тебе надо это возглавить. Вот они и выбрали Пригожина, который скомпрометирован и полностью подконтрольный, и который попадает в настроение этой небольшой группы. Его партия теоретически могла бы получить 5-7% на выборах. Зато у таких людей появится свой вождь, и он будет полностью подконтролен. Это создание политических декораций: Зюганов для левых взглядов, Жириновский – для людей радикальных взглядов. Жириновский умер, ниша образовалась, и надо ее как-то заполнить. Либо ты ставишь своего Пригожина, либо появляется фанатик, который тебя слушать не будет, и станет вождем для этой маргинальной массы.
Источник: Ярослава Тюпка, «Апостроф»
