Мы много слышали или читали о нападении японской армии на американскую военно-морскую базу Перл-Харбор, но немногие знают, какую роль сыграла нефть в этой печальной странице всемирной истории.
Предлагаю начать с анализа энергетического баланса Японии по состоянию на 1939 год. С одной стороны, доля нефти в структуре поставок первичных энергоносителей составила менее 10%, но с другой – почти весь объем потребления приходился на военный и торговый флот. При этом добыча черного золота составила около 7%, а остальные объемы импортировались из США, Нидерландской Вест-Индии (на тот момент) и других источников.
Важно обратить внимание, что американская нефть в структуре импорта Японии составляла около 80%. Учитывая эту прямую зависимость японской экономики от США, официальный Вашингтон проводил политику “открытых дверей”, несмотря на имперские амбиции Токио.
Скорее всего, на такую внешнюю политику Белого дома влияло мировоззрение президента США Франклина Рузвельта, который за 15 лет до этого написал достаточно знаковую статью под названием “Можем ли мы доверять Японии?”, где размышлял над трансформацией агрессивности Токио после Первой мировой войны.
На самом деле никакого ухода от агрессивности не произошло, поскольку в конце 30-х годов прошлого века в Японии была введена доктрина “Хокусю нансин”. Документ предусматривал проведение активной обороны на северных границах (СССР) и наступательные действия на южных рубежах с целью получения доступа к нефтяным месторождениям в Индокитае.
Безусловно, такие планы сказывались и на энергетической политике Японии. К примеру, в 1934 году был принят закон о нефтяной промышленности, который фактически предусматривал государственное регулирование отрасли через установление квот и фиксирование цен для конкретных поставщиков. Кроме того, Токио пыталось вытолкнуть с внутреннего рынка добычи иностранные компании Stanvac и Rising Sun, которые занимали 60% в структуре добычи.
Такие изменения в японском законодательстве подтолкнули истеблишмент Великобритании и США к лоббированию эмбарго на поставки нефти. Впрочем, все попытки на протяжении шести лет были тщетными.
Вдобавок, либеральную позицию Рузвельта и государственного секретаря США Корделла Голла не изменили даже жестокие японские бомбардировки китайских городов, в частности Чунцина. Наверняка в Белом доме опасались изменения ситуации в Тихом океане.
Ситуация изменилась летом 1940 года, когда армия Гитлера оккупировала Париж и назначали французское правительство-коллаборантов, которое дало разрешение на введение японской военной миссии в Индокитай для фактического установления контроля над местными нефтяными промыслами.
В этот же период проявилась агрессивная риторика Токио, которое поставило ультиматум Великобритании и требовало вывести военный контингент из Шанхая. Такие изменения в геополитике побудили Рузвельта подписать закон о национальной обороне от 2 июля 1940 года, который предусматривал контроль над экспортом нефти и нефтепродуктов.
Вместе с этим дискуссии вокруг масштаба санкций шли в течение июля и августа. За полное эмбарго на поставку американской нефти в Японию выступали министр финансов США Генри Моргентау и министр обороны Генри Стимсон. Однако Государственный департамент выступал за политику “мягкой силы и открытых дверей”, как результат этого – введение достаточно либеральных ограничений, затронувших авиационный бензин с октановым числом 87 и выше. На самом деле, такие ограничения абсолютно не повлияли на боеспособность военно-воздушных сил Японии, ведь их инженеры решили закупать бензин с меньшим октановым числом и улучшать его качество путем добавления тетраэтилсвинца. Именно поэтому статистика американского экспорта тех времен демонстрирует увеличение объемов отгрузки нефтепродуктов, несмотря на первую волну так называемых санкций.
Позднее, в августе 1940 года, Вашингтон все же вводит полное эмбарго, но оно распространяется на продукцию из стали и железа. Относительно черного золота США решили ввести экспортные лицензии, то есть достаточно гибкий инструмент по ограничению поставок нефти.
В то же время Япония активно готовилась к войне с США и закупала резервуары для хранения нефти. Кроме того, обучение японского флота проводилось недалеко от военно-морских баз для экономии черного золота и сохранения конфиденциальности стратегического замысла предстоящей военной операции, который был распланирован по концепции “одного удара” и предусматривал выведение тихоокеанского флота США из равновесия. Автором этой операции был адмирал Ямамото, который особое внимание уделял не только искусству войны, но и занимался вопросами энергетики.
К примеру, японский военный лидер спонсировал различные эксперименты по получению нефти из воды и водорослей. Такие активные поиски неудивительны, потому что, по расчетам начальника генерального штаба Нагано, японский флот станет небоеспособным через полгода после последнего поступления американской нефти.
В общем, оттягивание решения по введению полного эмбарго на поставки нефти и нефтепродуктов предоставило японцам запас времени и ресурса для подготовки наступательных действий.
Таким образом, 1 декабря 1940 года специальное соединение военно-морских сил Японии пересекло демаркационную линию и взяло курс на Гавайские острова в Тихом океане. Нападение на американскую военно-морскую базу в Перл-Харборе было лишь одним из элементов масштабной наступательной кампании японской армии, предполагавшей высадку десанта в Таиланде, а также бомбардировку Гонконга, Сингапура, Таиланда.
Конечной целью этой неспровоцированной агрессии Японии было завладение нефтепромыслами Вест-Индии и установление господствующего контроля в Тихом океане. Воплощению такого замысла мешала американская военно-морская база, атакованная японцами в две волны.
Впрочем, замысел адмирала Ямамото имел стратегический недостаток – не были учтены нефтяные резервуары армии США на острове Перл-Харбор. Именно эта ошибка в планировании операции позволила сохранить почти 5 млн т нефти, без которых американский флот в Тихом океане действительно был бы парализован.
Анализ описанных выше событий приводит к двум выводам.
В первую очередь – политика “мягких санкций” неэффективна в противодействии агрессии.
Во-вторых – силы поддержки и тыловое обеспечение определяют военное противостояние.
Верим в Вооруженные Силы Украины! Заботимся об энергетическом фронте!
Источник: Максим Билявский, Liga.net
