В Луганской области российские военные держат в подвале отказников – мобилизованных, которые больше не хотят воевать. Корреспондент Настоящего Времени поговорил с их родственниками. По их словам, мобилизованные жалуются на условия, в которых оказались на передовой: без офицеров, поддержки артиллерии, достаточного количества оружия и боеприпасов, при этом командование угрожает им тюрьмой и держит взаперти.
На “гражданке” 31-летний Алексей Арсютин работал директором KFC в подмосковном селе Голубое, но 25 сентября получил повестку и пошел в военкомат, рассказала его сестра Екатерина Белова:
“Пришел туда, и сразу же сказали, что ты сейчас уедешь. У него на руках был только рюкзак, зарядное, документы. Еще ему сказали, что, может, давайте завтра? Он сказал: “Нет, я пришел сегодня, хочу сегодня уехать”. Он написал список того, что необходимо купить”.
Семья купила Алексею ботинки, термобелье и балаклаву. Почти сразу его увезли в Наро-Фоминск и прикомандировали к Ямпольскому полку. Выдали, по его словам, старую поношенную форму 80-х годов. Обучения он там не проходил. Затем Алексей отправился в Валуйки, город Белгородской области, а оттуда в Украину, под Сватово в Луганскую область.
“Говорилось нам красиво по телевизору, что они должны отправиться на какую-то третью линию, в свободные города, которые мы уже завоевали. Их все бросили. Без еды, без воды. Бросило командование. Когда их отправили на передовую, их вещи оставили в каком-то ангаре, и на первой передовой им сказали так: “Копайте окопы”. – “А наши вещи?” – “Не переживайте, их будут охранять”. Пока они копали окопы, начался жуткий обстрел. И в итоге по возврату они пришли к ангару, а там нет вообще ничего. Все кто-то украл”, – говорит Екатерина.
Алексей попал под обстрел украинской артиллерии: российские мобилизованные рассказывают, что этот бой продлился три дня, у них были только автоматы, командиры их бросили и российская армия потеряла там не меньше 500 человек.
Алла Петровна, мама еще одного мобилизованного, Андрея Марчука, пересказывает слова сына: “Он говорит: “Мам, это жесть была”. Они все разбежались, потому что вообще не знали, куда их привезли”.
Андрей Марчук – работник комбината строительных материалов в Подмосковном Тучкове. Повестку ему вручили на выходе с работы, а потом также увезли в Наро-Фоминск, а затем в Валуйки и Сватово. Ему, как и Арсютину, удалось выжить после этого обстрела. Продолжать воевать оба мужчины больше не хотели. Родные, узнав о положении солдат, подняли шум.
“Ребята просили, чтобы их вывезли на территорию России, – говорит Екатерина, сестра Алексея Арсютина. – Нам это удалось, за ними приехал КамАЗ, и он вывез их в воинскую часть на территорию РФ, опять в Валуйки. Как только они прибыли в воинскую часть в Белгород, начался очень сильный прессинг. Их называли пидорасами, петухами, кончеными, ублюдками, тварями… Какими словами только можно. Это говорит командующий состав. Потому что отступили. Потому что должны были вернуться назад на передовую как мясо”.
Вернуть отказников на фронт решили силой, говорит Екатерина, сначала на них давили морально, оскорбляли, пугали тюрьмой. Части отказников удалось покинуть тренировочный лагерь, и, по словам Екатерины, сейчас они работают с адвокатами. Арсютин и Марчук выступали активнее других, поэтому командование обращалось с ними особенно жестко – их снова повезли в Луганскую область. Об этом они сообщили родным спустя неделю, когда у них снова появилась связь.
“Мой брат вышел на связь и сказал, что они были в подвале в Зайцеве. Держали их там сутки. Зачитали им приказ, они должны были на видео подтвердить, что они отказываются от СВО. Сейчас ребятам угрожают этим видео, что вы не подчинились этому приказу. В Зайцеве, где находятся все отказники. Как брат сказал, там находилось, когда он там был, 250 человек. Это просто плен. Русский плен”, – говорит Екатерина Белова.
Алле Петровне также звонил сын и сказал о своем местонахождении: “В Зайцеве. Луганская область, Троицкий район. Их вывезли туда в яму. Ну в яме там никаких удобств. Много там, говорит, ребят, которые не хотят идти воевать. Отказники. Давили-давили, они ничего не подписывают. Они воевать не хотят. За кого воевать-то и с кем?”
В Зайцеве собрали отказников из самых разных подразделений, там они сидели в подвале, который прозвали “яма”, рассказывают родственники мобилизованных. Спали на досках, офицеры приходили уговорить их вернуться к бою, но безуспешно. Арсютина вместе с Марчуком отвезли в Следственный комитет, где они находятся и сейчас.
Жена еще одного участника боя под Сватовом, Анастасия Дутова, рассказала Настоящему Времени, что ее муж до сих пор находится под обстрелами и ждет, когда его вывезут, как Арсютина и Марчука: “С ними много раненых, много умерло уже. Они просто истекали кровью. Там очень много заболевших. Они когда уходили оттуда, они забрали все свои вещи. Они в чем были, налегке, они в том и уходили. Много заболевших, они кто-то уже, скорее всего, с пневмонией, у кого-то почки застужены. Некоторых ребят вывезли. С ними все хорошо, они в безопасном месте. Осталось теперь вывезти наших. Никто не просит, чтобы их привезли домой. Просто забрать раненых, чтобы они были в безопасности”.
Дутова со слов мужа рассказывает, что командиры издевались над мобилизованными, которые покидали поле боя, но если выдержать этот прессинг, можно попасть в тыл: “Семь ребят, которые вернулись с задания, он их раздел, связал им руки и ноги, сорвал с них кресты, рисовал на них зеленкой кресты, приставлял оружие к голове. Дальнейшая судьба этих ребят была неизвестна. Третьего числа 1-ю роту он отправил на передовую, в бой. Оттуда вернулись семь ребят. И он начал над ними издеваться. Я не знаю, по какой причине. Он заставлял всех брать оружие и идти на артиллерию с автоматами”.
Источник: Тимофей Рожанский, «Настоящее время»
