Если не считать Беларуси, Сербия – единственная европейская страна, которая так и не присоединилась к многоуровневым санкциям, введенным против Москвы после вторжения в Украину, несмотря на свой официальный статус страны-кандидата в члены ЕС и непрекращающееся давление извне. Брюссель и Вашингтон уже давно призывают к этому открыто. И хотя в последнее время риторика сербских властей понемногу начинает меняться, пока Белграду удается “сидеть на двух стульях одновременно”. Но как долго это может продолжаться?
Произнести нужные слова порой бывает настолько тяжело, что они застревают в горле, так и оставшись невысказанными.
За восемь месяцев с начала войны в Украине Евросоюз утвердил уже восемь пакетов санкций, направленных против России, – государственных и частных компаний, представителей властей и других людей из окружения президента Путина. В Сербии за то же время успели провести выборы, в результате которых к власти в стране пришло новое правительство.
Занявшая пост премьер-министра Ана Брнабич в своей инаугурационной речи ни словом не обмолвилась о возможности введения санкций против Москвы – хотя этот вопрос звучал от каждого гостя, приезжавшего в Белград за последние полгода – как с Запада, так и с Востока.
Осторожные дипломатические намеки со стороны европейских партнеров давно уступили место прямым призывам. “Сербия должна приложить усилия для гармонизации внешней политики ЕС и ввести санкций против России”, – говорится в докладе комиссара ЕС по вопросам расширения Евросоюза Оливера Вархельджи.
Что если санкции Белград не введет?
На сегодняшний день у Сербии нет формального обязательства согласовывать свою внешнюю политику с позицией Брюсселя, считает политолог Петар Милутинович из Института европейских исследований в Белграде.
С одной стороны, любая страна-кандидат в члены ЕС (а Сербия запустила процедуру вступления в Евросоюз и имеет официальный статус кандидата) обязана предварительно привести свою дипломатию и оборонную инфраструктуру в соответствие со строгими требованиями Брюсселя.
С другой – согласно утвержденной процедуре, возможные разногласия по поводу внешней политики Евросоюза и коллективной европейской безопасности предписывается урегулировать позже: это шестая ступень процесса интеграции, а до него Сербия формально еще не дошла.
“Обязательство это не юридическое, а скорее политическое и моральное. Потому что, если уж вы получили статус кандидата, вы должны разделять взгляды и ценности сообщества, к которому хотите принадлежать”, – рассуждает Милутинович.
В Брюсселе для потенциальных стран-членов разработали специальную модель переговоров, объясняет политолог. “Пересмотренная методология” (именно под таким именем она известна европейским бюрократам) выстроена как система поощрения и наказания за политические шаги в том или ином направлении.
Если в какой-либо области прогресс будет идти опережающими темпами, страна-кандидат может еще до вступления получить дополнительный “пряник” в виде доступа к европейским фондам развития сельского хозяйства или занятости, обычно доступные лишь государствам-членам.
“Несмотря на все недостатки и изъяны Сербии, Запад все еще может многое предложить Белграду”, – уверена Джейд Макглинн, научный сотрудник отдела военных исследований Королевского колледжа Лондона, изучающая культуру памяти и военную пропаганду в современной России.
Если прогресс не очевиден, ЕС может прервать финансирование совместных проектов или вообще свернуть переговоры о приеме страны в союз.
“Если Сербия продолжит сидеть на двух стульях, Белград рискует, что европейским партнерам надоест это терпеть и они заморозят переговорный процесс”, – рассуждает профессор европейской интеграции факультета политологии Парижского университета Наташа Вунш.
Однако, по словам Милутиновича, Брюссель вряд ли пойдет на прекращение переговоров – даже в том случае если Белград продолжить упорствовать и к санкционным мерам присоединяться не будет. “В долгосрочной перспективе замораживание переговоров не выгодно никому, – объясняет он. – Канцлер Германии [Олаф] Шольц неоднократно говорил, что сам он выступает за ускоренное расширения и принятие стран Западных Балкан [в состав блока], поскольку это геополитическое решение”.
Тем не менее, предупреждает Милутинович, на геополитической сцене происходят тектонические изменения, и Сербия не должна “опять проспать падение Берлинской стены”. “На Европу опускается новый железный занавес, и возникает блок стран, полностью отделенный от России и Белоруссии”, – говорит Милутинович.
Цель восьмого пакета санкций ЕС – максимально изолировать Россию от остального мира.
Поскольку в результате Европа и сама вынуждена искать другие виды энергоснабжения – в первую очередь, газом, – все чаще упоминается о возможностях поставок сжиженного углеводородного газа из Америки, заключаются контракты со странами Ближнего Востока и Северной Африки, Азербайджаном и Норвегией. Ту же проблему придется решать и Сербии.
Изменение риторики Вучича
26 февраля 2022 года
Российская армия перешла границу Украины 24 февраля, начав полномасштабное вторжение по трем направлениям. Белград отреагировал на это вопиющее нарушение международного права спустя почти двое суток. При этом заявление было сформулировано довольно осторожно: Сербия поддерживает территориальную целостность Украины, но вводить санкции против России не хочет.
2 марта
На собрании Генассамблеи ООН Сербия вошла в число стран, открыто осудивших нападение на Украину российских войск. Такое Решение Белграда Вучич объяснил тем, что сербам “не дали молчать из-за истории”. Он отдельно подчеркнул, что ни о каких санкциях в тексте принятой ООН резолюции речь не идет.
4 мая
Вучич приехал в Берлин и встретился там с федеральным канцлером Германии Олафом Шольцем. По итогам встречи журналистам сообщили, что “по поводу санкций в отношении Москвы у Сербии есть серьезные расхождения с Европейским союзом. Тем не менее Вучич напомнил, что Белград “четко и недвусмысленно” отстаивает позицию о неприемлемости вторжения в Украину.
“Мы сами прожили под санкциями целое десятилетие, поэтому у нас к ним отношение особенное, — пояснил Вучич на пресс-конференции, заверив журналистов, что “Сербия хорошо поняла посыл как Германии, так и всех остальных”.
1 октября
“Сербия не вводит санкции против России, потому что отстаивает собственную политику везде, где только может, а политика нашей страны определяется заключением Совета национальной безопасности”, – заявил Вучич.
Заседание Совета национальной безопасности Сербии состоялось еще 25 февраля. В принятой резолюции из 15 пунктов подчеркивается приверженность Сербии уважению территориальной целостности других стран, однако указывается, что любые санкции Белград будет вводить “исключительно в целях защиты своих жизненно важных экономических и политических интересов”.
Вучич напомнил, что представители нескольких стран призывали Европарламент прекратить с Сербией переговоры о вступлении в ЕС, пока Белград не введет в отношении Москвы санкции. Подобные призывы сербский президент назвал это явным примером давления.
“Осталось только чтобы кто-то нашу голову положил на плаху, а потом сказал – а сейчас мы возьмём топор”, — заметил Вучич.
Однако 13 октября комитет Европарламента по внешней политике все же принял резолюцию, призывающую продолжить переговоры о европейском будущем Белграда не раньше, чем Сербия согласится с санкциями, введенными странами ЕС в отношении Москвы.
8 октября
Объявляя о решении косовской проблемы, предложенном при посредничестве Германии и Франции, Вучич вновь упомянул, что Белград не собирается вводить санкции против Москвы – и впервые публично обосновал свою позицию.
По словам Вучича, Сербия никому ничего не должна, так что в своих решениях будет руководствоваться исключительно собственными интересами.
“Мы делаем это [не вводим санкции] не потому, что покупаем газ со скидкой, и не потому, что обеспечиваем таким образом поддержку Белграда в Совете Безопасности. Мы делаем это потому что уважаем международное публичное право, уважаем себя и основные моральные принципы, потому что знаем, что санкции сделали с нами”, – сказал Вучич.
Белград будет сохранять эту позицию до тех пор, “пока ущерб, который будет нанесен Сербии, не станет намного больше, чем что-либо еще”.
“Возможно, в будущем правительство примет другое решение, (…) если мы увидим, что больше не можем это делать”, — сказал Вучич.
Что, если Белград “разочарует” Москву?
В середине октября замминистра иностранных дел России Александр Грушко заявил, что Москва будет разочарована, если Сербия введет против нее санкции, и прямым текстом заявил, что “любое правительство, руководствующееся национальными интересами, не пойдет на такой политический шаг”.
“Когда на Западе против нас вводятся санкции, по факту эти санкции вводятся и против самих себя, – сказал Грушко изданию Sputnik во время своего визита в Белград. – Не буду кривить душой и говорить, что нам все равно, наложит Сербия на нас санкции или нет. Конечно, мы будем разочарованы”.
При этом, как отмечает газета “Коммерсант”, сообщение о визите замминистра в Белград появилось только на сайте МИД РФ, “сербские же власти за все время пребывания высокого российского гостя не обмолвились об этом ни словом”. “Жесткие требования Запада, судя по всему, возымели действие, – делает вывод автор. – На минувшей неделе Сербия поддержала резолюцию ООН, осуждающую РФ за проведение референдумов и присоединение четырех украинских регионов. Изменилась и риторика сербских руководителей” (что можно понять из графики выше).
Газета также отмечает, что в пресс-релизе о встрече на этот раз отсутствовали обычные заверения в том, что никаких санкций против “братской России” вводиться не будет.
Макглинн говорит, что возможное “разочарование” России вряд ли окажется для Сербии болезненным: “у Москвы сейчас не так много друзей, и там привыкли к дипломатической критике”. “В предыдущих спорах между Белградом и Москвой, – напоминает ученый, – Россия обычно отвечала отменой своего участия в традиционных двусторонних встречах (например, отказ от поездки на празднование годовщины освобождения Белграда)”.
Однако потенциальное решение о введении санкций может иметь значительно более широкие последствия. “Если Вучич решит ввести санкции, у России все еще есть рычаги, чтобы поднять в Сербии пропутинскую волну, настроив население против Вучича”, – уверен Макглинн.
В качестве примера такого влияния он приводит относительно недавнюю попытку России повлиять на исход выборов в Черногории – это обвинение Москва также последовательно отрицает.
“Конечно, [в случае введения Белградом санкций] Россия решила бы тем или иным способом Сербию наказать, – размышляет исследователь. – Скорее всего, изменив позицию Москвы по Косову или начав укреплять политические связи с разного рода правыми и с политическими группировками боснийских сербов. И то и другое может обернуться для Вучича существенной головной болью”.
Однако, добавляет он, нужно не забывать, что Россия уже не так сильна в смысле экономики, геополитики и в вопросах безопасности.
Вопрос о Косове
Помимо славянского братства и тесных культурных связей за счет православия и общего использования кириллицы, основой сербско-российских отношений является энергетическая зависимость и поддержка в вопросе Косова.
Милутинович говорит, что Москва в этом вопросе руководствуется своими интересами. Так он заявляет, что в обмен на поддержку России в Совете Безопасности ООН в 2008 году “Газпромнефти” по заниженной цене была продана компания НИС – монополист на сербском нефтегазовом рынке.
“Это деловые отношения, чисто рациональные, – уверяет Милутинович. – Никаких эмоций, никакой братской и многовековой дружбы. Все как раз наоборот”.
Продаже предшествовало межгосударственное соглашение между Сербией и Россией от декабря 2008 года, заключенное в год, когда Косово в одностороннем порядке провозгласило независимость от Сербии.
“На самом деле в Кремле не заинтересованы в поиске решения для Косова, – уверен Макглинн. – Особенно такого, в котором Россия не фигурирует. Так что Сербия не может реально продвигаться в сторону ЕС, если не пойдет на некоторые уступки”.
“У Сербии есть и другие полезные союзники – такие как Испания, а на сегодняшний день и Украина, – которые готовы поддержать позицию Белграда по Косову в обмен на куда меньшие уступки”, – добавляет эксперт.
Одно из возможных решений предложили Франция и Германия: оно подразумевает вступление Косова в ООН (то есть его признание на международном уровне), что открыло бы Сербии более быстрый путь в ЕС.
Тем не менее, по словам Макглинна, слепо доверять подобным предложениям не стоит, поскольку “основная проблема заключается в том, что в настоящее время западные страны ЕС не хотят расширения блока”.
“Если Сербия пойдет на какие-то уступки в вопросе Косова, то это должно делаться только под конкретные гарантии – уверен эксперт. – В противном случае это вызовет у сербов обиду и цинизм в отношении ЕС – и, что более важно, в отношении некоторых сопутствующих ему черт, таких как либеральная демократия”.
Что говорят послы в Сербии
Глава Представительства Европейского Союза (ЕС) Эммануэль Жоффр:
“Белграду не дан крайний срок (для введения санкций против России), но этот вопрос привлекает большое внимание в европейских столицах, в Европарламенте и в целом в Брюсселе, потому что это вопрос, который касается будущего весь континент, наша безопасность и наше процветание”.
Посол Соединенных Штатов Америки Кристофер Хилл:
“Сербия имеет долгую и сложную санкционную историю, и мы понимаем особое отношение к санкциям. Однако ей надо хорошенько присмотреться к своим национальным интересам, и я уверен, что рано или поздно она увидит, что они на Западе. Я хотел бы предупредить сербов, чтобы они понимали, что это не их “матушка Россия”, мы имеем дело с совсем другой Россией. Если вы посмотрите на Европу, очень немногие страны, думаю, только Беларусь и Сербия, не ввели санкции против России. Вот в чем вопрос, хочет ли Сербия остаться в этом обществе”.
Посол Российской Федерации Александр Боцан-Харченко:
“Я считаю, что Сербия не присоединится к печальной очереди стран, которые не думают о своем национальном благополучии и благополучии своих граждан, но мы осознаем давление на Сербию по поводу введения санкций. [Когда речь идет о Косове], цель Москвы состоит в том, чтобы решение основывалось на соглашении Белграда и Приштины и чтобы решение соответствовало интересам Белграда, и это никак не связано с возможным введением санкций”.
Источник: BBC
