Месяц назад Владимир Путин объявил в России «частичную мобилизацию». Он обещает, что она должна закончиться в ближайшие дни. «Важные истории» рассказывают, как прошел месяц мобилизации: регионы участвовали в ней неравномерно, тысячи людей призвали на службу по ошибке, а десятки мобилизованных уже погибли — как на войне, так и еще до отправки на фронт.
Сколько человек могли мобилизовать
14 октября Путин заявил, что за время мобилизации в армию призвали 222 тысячи человек. По подсчетам «Важных историй», на войну с Украиной могли отправить 230,5 тысячи человек из 56 регионов, а также аннексированных Крыма и Севастополя. Власти отчитываются о числе мобилизованных хаотично: кто-то сообщает о том, сколько человек фактически забрали на фронт, кто-то заявляет только о плановых цифрах по набору, кто-то и вовсе скрывает эти данные. Чтобы составить наиболее полное представление о возможных масштабах мобилизации, мы учитывали и фактическое число мобилизованных, и планируемое. Подробнее — в разделе «Как мы считали».
По словам военных аналитиков из Conflict Intelligence Team (CIT), реальную цифру мобилизованных сейчас оценить сложно: планы призыва в регионах начали меняться и адаптироваться под «жестокую реальность». «У Путина не было понимания, что система не справится с таким количеством [мобилизованных] людей», — говорят они. Однако аналитики считают, что власти все еще пытаются набрать заявленные в начале мобилизации 300 тысяч человек, и косвенные признаки говорят о недоборе. Поэтому и происходили облавы в Москве и Санкт-Петербурге, когда мужчинам пытались вручать повестки у метро, в хостелах и пунктах помощи бездомным.
Ранее вместе с аналитиками CIT «Важные истории» рассказывали, что мобилизация ударила по регионам неравномерно. По словам министра обороны Сергея Шойгу, в России должны мобилизовать 300 тысяч человек — 1,19 % от числа запасников в стране. Почти каждый второй регион (28 из 58, для которых известны данные) собирается перевыполнить план и отправить на войну больше 1,19 % от мобилизационного резерва в регионе. Больше всего людей забирают из небогатых областей, где и до объявления мобилизации было наибольшее число погибших на войне в Украине.
Если верить Владимиру Путину, мобилизация должна завершиться к 28 октября. Регионы начали отчитываться о ее окончании еще раньше. По нашим подсчетам, спустя месяц как минимум 45 регионов объявили о завершении мобилизационных мероприятий. При этом в некоторых из них продолжают забирать людей на войну. Например, 3 октября губернатор Новосибирской области заявил о завершении первого этапа мобилизации, а 14 октября в Новосибирске мобилизовали шестерых сотрудников метрополитена. Глава региона сообщил, что область «поэтапно выполняет задание, по мере укомплектования одних подразделений идет формирование уже следующих», а закончить мобилизацию планируется к концу октября.
«Мы видим постоянно, в ежедневном режиме, что в регионах, где объявили об окончании мобилизации, неожиданно продолжают забирать людей, несмотря на все заявления. Тут два варианта: либо то, что они выполнили квоту — это ложь, просто отчитались, а сейчас продолжают добирать людей, либо это дополнительная квота, полученная свыше», — говорят эксперты CIT. Правозащитники подчеркивают, что регионы не обладают полномочиями по завершению мобилизации и закончиться без указа президента она не может.
В Забайкальском крае прямо объявили, что после завершения первого этапа мобилизации регион получил новое задание — набрать еще 860 человек. В Кремле отрицают вторую волну набора и советуют обращаться за разъяснениями к губернаторам. По словам источников «Медузы», продолжить мобилизацию поручили тем регионам, где она прошла успешно и без скандалов. В среднем они должны набрать в 3-4 раза меньше людей, чем уже призвано. Если верить этим оценкам, в первую волну в Забайкалье могли мобилизовать от 2,5 до 3,4 тысячи человек.
Забирали всех, до кого могли дотянуться
«Забирать будут тех, до кого смогут дотянуться», — предупреждали военные эксперты в день объявления мобилизации. Так и произошло: власти заявляли, что в первую очередь мобилизовать будут людей с боевым опытом и нужными военно-учетными специальностями, но военкоматы забирали даже тех, кто не служил и страдает серьезными заболеваниями. Среди мобилизованных за первый месяц оказались инсулинозависимые диабетики и мужчины с онкологией и гепатитом, повестки приходили людям с ВИЧ и слепотой.
29 сентября Путин отругал военкоматы за ошибки при мобилизации. «Надо разбираться в каждом конкретном случае по неправомерной мобилизации и возвращать людей назад», — заявил он. После этого регионы принялись выполнять поручение президента. Всего о количестве «ошибочно мобилизованных» отчитались 49 регионов, то есть больше половины субъектов. На основе их заявлений «Важные истории» подсчитали, что за месяц мобилизации домой отправили почти пять тысяч человек. Это отличается от утверждений федеральных властей. Как сообщил глава комитета Госдумы по обороне Андрей Картаполов, обратно вернули почти 10 тысяч мобилизованных. Кроме этого, 19 октября Вячеслав Володин заявил, что из воинских частей возвращены более 9500 многодетных отцов.
Региональные власти оправдывали свои ошибки устаревшими данными военкоматов, «человеческим фактором» и даже тем, что мобилизованные сами виноваты: они не сообщали в военкоматы сведения об изменении состояния здоровья и составе семьи. Иногда домой возвращали не только тех, кто не подходит по формальным критериям: например, некоторых мобилизованных из Забайкальского края отправили из учебных частей домой из-за проблем с алкоголем, заявил депутат Госдумы от этого региона Андрей Гурулев. «Потому что они с утра до вечера синие ходят, у них одна проблема — как за бутылкой сбегать», — сказал депутат.
По мнению политолога Ивана Преображенского, региональные власти массово отчитывались о возвращении домой ошибочно мобилизованных, чтобы подавить недовольство мобилизацией, но вернулись домой не все незаконно призванные. «Очевидно, была команда из федерального центра, которая была связана с резким ростом недовольства не только самой мобилизацией, но и тем бардаком, в котором она проходила. С одной стороны, федеральные военные власти были заинтересованы в том, чтобы брали кого попало в любых количествах, потому что эта волна мобилизации создавалась для того, чтобы просто забить окопы людьми и остановить продвижение украинской армии. Для этого нужно много людей, но совершенно необязательно, чтобы они были всерьез боеспособными, с точки зрения российских военных стратегов, — говорит политолог. — Регионам было велено изображать активность по преодолению отдельных перекосов, как это называлось в советское время. Надо было делать вид, что власть держит руку на пульсе. Но судя по данным о погибших мобилизованных, очевидно, что всех [ошибочно мобилизованных] не вернули назад, среди них есть люди, которые не должны были там оказаться. В большинстве случаев — это имитация бурной деятельности».
С этим согласны и военные аналитики из команды Conflict Intelligence Team. «Эти отчеты по ошибочным мобилизованным носят скорее успокоительный характер. А если мы реально начнем разбираться во всех мобилизованных, даже тех, кто готов участвовать в войне, мы выясним, что большая часть будет непригодна, по крайней мере, по тем категориям годности, по которым они отправлены на фронт, — говорят эксперты. — В том бардаке, который сейчас происходит, невозможно найти всех, кто не подлежит мобилизации. Например, медкомиссия в военкомате даже в мирное время не отражает реальности: если нет каких-то видимых признаков заболевания, она ставит „годен“, и все».
По словам экспертов из CIT, месяц мобилизации показал, что российские военкоматы не приспособлены к мобилизационным мероприятиям. «Они приспособлены к призывным мероприятиям, когда нужно просто грести людей соответствующей возрастной категории, а набирать людей определенных специальностей они не умеют. В России были уничтожены советские мобилизационные структуры. Когда пришел Шойгу, он сделал ставку на большую контрактную армию, которая должна была устроить быструю победоносную войну и обеспечить красивые парады на Красной площади. Вся эта структура не предназначалась для долгой войны и не предполагала реального сопротивления. Когда внезапно это стало нужно, оказалось, что для этого нет не только запасов, но даже нормативно-правовой базы, которая сейчас создается за закрытыми дверями в Госдуме спустя месяц после объявления мобилизации», — говорят аналитики.
Не могли разместить, обеспечить экипировкой и снаряжением
«Мобилизация провалена в части набора людей с соответствующими военно-учетными специальностями, боевым опытом и на уровне их материально-технического обеспечения и военной подготовки», — оценивают итоги первого месяца мобилизации аналитики CIT.
С первых дней мобилизации начали появляться свидетельства мобилизованных и их родственников о том, что их не обеспечивают необходимым в бою снаряжением: они сообщали о проблемах с формой, оружием и другими вещами. Мобилизованные из Мурманской области пожаловались губернатору на то, что им выдали форму на 10 размеров больше, чем необходимо. Мобилизованные из Тверской области показали выданные им бронежилеты «размером на миниатюрную девушку» и пластиковые каски вместо шлемов. Подобные сообщения поступают и от тех, кто уже отправлен на фронт: мобилизованные из Северной Осетии пожаловались, что оказались в Запорожской области без достаточного количества автоматов, раций, дронов и экипировки.
По словам аналитиков CIT, самые большие проблемы в части обеспечения мобилизованных были связаны со средствами бронезащиты. «Их перестало хватать еще на уровне добровольцев, сейчас та же самая проблема: мы видим, что расчехляют склады Росгвардии, выдают бронежилеты МВД и гражданские бронежилеты и каски», — говорят военные эксперты. Они добавляют, что мобилизованным не хватает и средств связи.
Аналитики также говорят о разнородной обеспеченности боевой техникой от региона к региону. «Где-то мы видим мобилизованных, которые занимаются на современных танках Т-90М, а где-то — на старинных танках Т-62М, — говорят они. — По некоторым данным, сейчас уже формируются стрелковые части — части, которые не имеют бронетехники. Это означает, что мобилизационные склады тоже не готовы к мобилизации. Они оказались не способны в кратчайшие сроки восстановить и передать в войска достаточное количество техники. Все эти проблемы испытывала Украина во время своих обеих мобилизаций: в 2014 и 2022 годах. Учитывая, что украинская армия развивалась похожим образом, и имела все те же проблемы с советским наследием, [России] следовало бы изучать именно украинский опыт мобилизации. Но никаких выводов сделано не было, в результате российская армия сейчас проходит тот же путь, который проходила украинская армия восемь лет».
Семьям мобилизованных нередко приходилось закупать необходимое за свои средства. Так, родственники мобилизованного из Москвы потратили на его снаряжение 100 тысяч рублей: в первые три дня на пункте сбора ему не выдали ничего, а потом только форму и берцы. В начале октября сайт правительства «Объясняем.рф» сообщил, что мобилизованным гражданам не будут компенсировать затраты на снаряжение.
В некоторых регионах затраты на снабжение мобилизованных легли на региональные бюджеты. Власти Марий Эл собираются потратить около 7 миллионов рублей на экипировку и снаряжение военных, следует из опубликованных госзакупок. В других регионах на обеспечение мобилизованных заставляли скидываться бюджетников. Так, жительница Белгородской области пожаловалась губернатору на то, что у всех бюджетников в школах и детских садах под угрозой увольнения принудительно собирают однодневный заработок на помощь военным. С учителей собирали деньги на аптечки военнослужащим и в Пермском крае.
Кроме этого, с самого начала мобилизации проявились проблемы с организацией размещения призванных: жалобы на бытовые условия в учебных центрах поступали из разных регионов страны. Мобилизованные москвичи несколько дней спали на земле под открытым небом в Белгородской области — им не выдали даже палаток и спальных мешков. Мобилизованные из Забайкальского края в учебном центре моются водой из бутылок, рассказывают их родственники. А призывники из Ханты-Мансийского автономного округа обогревали палатки буржуйками в лагере под Омском.
Зачастую не хватало места для размещения. Мобилизованные жители Владимирской области пожаловались, что вынуждены спать на полу в учебном центре Нижегородской области. Туда их отправили из-за того, что центр в родном регионе переполнен: по словам губернатора, там размещено в четыре раза больше людей, чем может вместить войсковая часть. Правозащитники Краснодарского края сообщали, что некоторых жителей региона, получивших повестки, так и не мобилизовали, ссылаясь на нехватку мест на учебных полигонах. По словам экспертов CIT, о том, что места для размещения перегружены, свидетельствуют случаи, когда мобилизованных держали перед воротами воинских частей, потому что там никто не имел понятия о том, что они приедут и как их размещать. «Это все жуткая дезорганизация, которая наложилась на перегрузку системы, получилось то, что получилось: где-то не было места, где-то не было приказа», — говорят эксперты.
На фронт через считаные дни после призыва
Власти обещали россиянам-запасникам, что они будут проходить подготовку перед отправкой в зону боевых действий. Спустя месяц оказалось, что мобилизованных бросают на фронт практически без подготовки. Срок обучения минимальный, например, по свидетельствам самих мобилизованных, призывников из воинской части в Ленинградской области отправляли на фронт спустя 5 дней.
Страдает и качество обучения мобилизованных. По словам мобилизованных москвичей, за пару недель их свозили на стрельбы не более трех раз: «Стрельбы продлились где-то часа два, но из этих двух часов мы выстрелили один рожок. Рассказывали кратко о медицине — где-то минут десять, про дроны нам рассказали минут десять и про мины нам рассказали также минут десять». В учебном центре в Елани Свердловской области, в котором погибли четверо мобилизованных еще до отправки на фронт, призванных учили маршировать вместо проведения настоящей подготовки, а в Новосибирской области мобилизованных могли обучать на устаревших танках Т-62М, заметили аналитики CIT.
«Мобилизованные, принимавшие участие в боевых действиях, имели в лучшем случае несколько дней переподготовки или подготовки с нуля. Так отправлять на фронт людей — это преступление в любой, даже самой справедливой войне, а тем более в этой. Когда тебя дергают с гражданки в армию, ты должен сначала пройти личную подготовку, потом в составе экипажа, отделения, взвода, потом пройти слаживание. Этого никто не провел, максимум, что проводилось [для мобилизованных] — это личная подготовка. Если раньше подготовка добровольцев шла не менее месяца, то с мобилизованными мы такого не видим», — говорят аналитики CIT. По словам экспертов, это происходит потому, что система не справляется с наплывом людей в такой короткий срок: мобилизованных сейчас вдвое или втрое больше, чем срочников, которых готовили каждые полгода. Плохой уровень обучения и подготовки мобилизованных вызван отсутствием инструкторов, времени и перегруженностью полигонов, отмечают аналитики. «Вся система подготовки разрушена тем, что те офицеры, которые готовили бы мобилизованных, были привлечены к так называемой СВО, и в результате либо погибли, либо попали в плен, либо уволились или до сих пор находятся на фронте», — говорят CIT.
Сообщения о первых погибших мобилизованных показывают, что их отправляли на передовую через считаные дни после призыва. Самое раннее упоминание о дате гибели мобилизованного относится к 4 октября: в этот день погиб Андрей Пичуев из Бурятии, который получил повестку 22 сентября, пишут местные СМИ.
В некоторых случаях временной разрыв между получением повестки и отправкой на фронт составлял менее 10 дней — это минимальный срок подготовки мобилизованных перед отправкой на фронт, обещанный президентом Владимиром Путиным (14 октября он заявил, что мобилизованные на войну в Украину проходят первичную подготовку в «формировательных частях», это занимает от 5 до 10 дней, после этого следует подготовка в боевой части от 5 до 15 дней). Так, трое из пяти мобилизованных из Челябинской области, о гибели которых на фронте отчитались местные власти, оказались на фронте 3 октября, хотя были мобилизованы 26–29 сентября. Об этом их родственники рассказали «Русской службе Би-би-си».
Первые потери
В первый месяц мобилизации на фронте погибло как минимум 26 мобилизованных из разных регионов — от Москвы и Санкт-Петербурга до Бурятии и Якутии, подсчитали «Важные истории» на основе публичных сообщений о гибели солдат.
Еще как минимум 30 человек погибли, не доехав до фронта, в сборных пунктах и воинских частях, по самым разным причинам — от суицида до приступов, связанных с проблемами со здоровьем. Самым массовым случаем гибели мобилизованных, не доехавших до фронта, стала стрельба в воинской части в Белгородской области: по разным данным, там погибли от 11 до 32 человек.
С первых дней отправки на фронт мобилизованные стали попадать в украинский плен. Как выяснило издание «Радио Свобода», не на всех видео с якобы пленными мобилизованными, опубликованными украинской стороной, показаны те, кто оказался на войне именно из-за мобилизации, а не по своей воле. Однако есть и такие: 4 октября появилось видео с Михаилом Куликовым из Оренбургской области, который утверждает, что получил повестку 21 сентября, а 25 сентября уже был в Украине. По его словам, перед медкомиссией он начал искать, как можно сдаться в плен, чтобы остаться в живых.
Еще один пленный мобилизованный — Егор Чеботарев из Липецкой области — в интервью рассказал, что его призвали 22 сентября и вскоре после призыва его часть перебросили в луганский город Сватово. По его словам, воевать в Украине он не хотел, его заставили ехать на войну «под страхом тюрьмы». Спустя 26 дней после мобилизации он вернулся из плена в Россию.
792 рубля вместо 195 тысяч
После отправки на обучение мобилизованные начали жаловаться на проблемы с получением обещанных выплат. В Ямало-Ненецком автономном округе жена одного из мобилизованных получила 792 рубля, в Башкортостане родные получили около 1800 рублей за 4 дня и пожаловались главе республики Радию Хабирову. Отправленные на войну из Курганской области рассказали в видеообращении, что не получили обещанных подъемных денег и покупают экипировку самостоятельно, а кредиты им не заморозили. «ВКонтакте» заблокировал ролик по требованию Генпрокуратуры.
Как объясняют аналитики CIT, деньги могут получить лишь те, кого успели внести в систему единого расчетного центра Министерства обороны, который занимается выплатами военнослужащим. Сейчас им приходят голые оклады за несколько дней службы без надбавок. «Средний оклад мобилизованного по воинскому званию без надбавок — около 21 тысячи, вот им и приходит сейчас по 700 рублей, по 1000 рублей за несколько дней службы в сентябре», — говорят они. Тем, кого не успели внести в систему, выплаты и вовсе не начисляются.
Проблемы с выплатами мобилизованным признал даже Владимир Путин. Он поручил выплачивать им не менее 195 тысяч рублей в месяц. Военные эксперты из CIT считают, что выполнить это поручение вряд ли получится. «У военнослужащих все определяется тарифами, разрядами, надбавками и коэффициентами. Соответственно, чтобы довести зарплату до этой суммы, надо поменять всю систему оплаты [труда] военнослужащих, — говорят эксперты. — Это не имеющее связи с реальностью заявление, которое практически нереализуемо. Выплаты нужно провести через систему, а она не справлялась даже с выплатами контрактникам, во многих случаях отсутствие выплат было связано с бюрократией: человек не мог получить статус участника боевых действий, потому что его в свое время не записали в журнал. Если она не справлялась с этим, то и дальше не справится. Даже в случае реализации выплаты будут происходить с кучей нарушений и не сразу».
Пытаясь помочь мобилизованным, региональные власти ввели для них свои меры поддержки. Некоторые установили единоразовые выплаты, например, мобилизованные из Томской области уже сообщили, что начали получать по 100 тысяч рублей. Однако не у всех регионов хватило на это денег. Семьям мобилизованных жителей Омской области власти пообещали бесплатно провести газ, в Тыве — выдать семьям овец, баранов и картофель, в Сахалинской области — раздать по 5 килограмм рыбы, в Бурятии — обеспечить дровами, в Якутии — овощными наборами.
«Эти случаи говорят о перекладывании ответственности [за обеспечение мобилизованных] и части бюджетных расходов на региональные власти и недостаточности государственных мощностей, — говорят аналитики CIT. — Мобилизация предполагает не только мобилизацию людей, но и мобилизацию экономики и населения, которое готово помогать, но ничего из этого мы видим, все это отфутболивается в регионы, и оказывается, что государство самоустранилось. Оно оказалось неспособным осуществить такую мощную мобилизацию».
Источник: «Важные истории»
